Платон зубов биография. Зубов платон александрович, биография, история жизни, творчество, писатели, жзл. «Зуб», который мешал Потёмкину

Александр Ланской

В исторических архивах довольно много сведений о хищниках. Во всяком случае много сведений о людях с сильным магнетизмом, которые пользовались им, очаровывая первых государственных персон и получая их богатства.

Магнетизм - это не просто красота. Среди магнетичных исторических персон были красивые, были не очень, были даже некрасивые иногда, но и самые красивые были магнетичны не только за счет красоты. Рядом с ними всегда были не менее красивые физически, но менее обаятельные и воздействия подобного не имевшие.

Магнетизм - это особенно сильное обаяние, стойкое очарование персоны, вовлекающее других в собственное поле.

Расскажу про одну семью из 18 века, у которых обаяние то ли было в генах отчасти, то ли сформировалось в ранней юности посредством копирования друг у друга, то ли было сродни таланту, а у таланта, пойди разберись до конца, какова природа.

Больше всего известно о двух представителях этой семьи: о Платоне Зубове, последнем фаворите Екатерины Второй, и его старшей сестре (вероятно погодке) Зубовой Ольге. Но и младший брат Зубовых, Валериан (моложе Платона на три года), имел, по всей видимости, потенциал не многим меньше брата.

Уже будучи влюбленной в Платона настолько, что окружение было шокировано размахом, Императрица познакомилась с младшим Зубовым и заметила, что тот "вылитый Платоша, но только еще красивей лицом".

Платон Зубов

Валериан Зубов

"Это такое милое дитя, - писала она Потемкину про Валериана. - Оно настолько чистосердечно, что плачет каждый раз, когда его не пускают в мою спальню".

Плачет, когда его не пускают в спальню к Императрице. Неплохо, не правда ли?

Платон был настолько испуган конкуренцией резвого братишки, что, пользуясь пока еще большей любовью Екатерины, уговорил ее отправить девятнадцатилетнего Валериана подальше, в действующую армию Потемкина, где тот вскоре получил много званий и наград, потом стал генералом, воевал с Суворовым, а через несколько лет, в Польше, был ранен ядром в ногу, которую ему вскоре отняли. Государыня рыдала, видя прекрасного Валериана в инвалидном кресле, конкуренцию старшему брату он больше составить не мог. Хотя через три года ему и сделали отличный протез, но это было после смерти Императрицы.

Еще до того как Валериану отняли ногу, он, как писал Георг фон Гельбиг "запятнал себя недопустимым поведением с польскими женами". В результате скандала из-за своей связи с женой воеводы Потоцкого и ее беременности Валериан был вынужден жениться на ней, а она оставила мужа.

Куда приятней и уютней складывалась жизнь Платона.

Зубовы были из небогатого рода с тюркским предком, благодаря которому имели красивые темные волосы и прекрасные большие глаза ("Чернявый" называла Екатерина Платона, а еще "Резвушка", ну и "Мальчиком писанным", "Дитятей","Ребенком"). Потемкин был шокирован тем, как быстро вспыхнула страсть Екатерины к Платону и как скоро она превратилась в любовь. И хотя он намекал в письмах, что скоро вернется в столицу и "вырвет беспокоящий его зуб", возражать ей открыто он все же не мог, поскольку Екатерина писала, что благодаря "милому дитя" ожила словно сонная муха весной и чувствует себя здоровой и счастливой. Не в этом ли миссия фаворита? (К слову, до больного зуба Потемкин так и не добрался, вскоре погиб).

Говорили, что знакомство Императрицы с Платоном Зубовым было спланированной акцией ее фрейлин, особенно Нарышкиной, и его наставника Салтыкова, которые хотели снизить влияние Потемкина и разглядели в Зубове богатый потенциал. Императрица переживала измену предыдущего фаворита, Мамонова, влюбившегося в ее фрейлину Щербатову (с которой она его чуть позже принудительно обвенчала и прогнала), а немного ранее его изгнания, фрейлины сообщали ей о давно влюбленном в нее молодом красавце, офицере. Государыня позволила ему сопровождать ее карету во главе отряда в Царское Село. Зубов обратил на Государыню поток шарма, и в тот же день был приглашен к ней на обед, а потом в ее покои. Где и обитал до конца ее дней.

Все, кто описывали роман Императрицы летом 1789 года, считали, что это мальчик - вариант проходной, слишком глуп, не образован, тщедушен телом и душой, однако все ошиблись. Вскоре он занял покои Мамонова и был назначен флигель-адъютантом Императрицы. А спустя несколько лет граф Растопчин писал Воронцову: "Зубов здесь ВСЕ".

Семь лет продержался Платон Зубов в фаворитах Екатерины и продержался бы дольше, если бы Государыня не скончалась. За это время он не подпустил к ней никого (даже любимого братишку быстро отогнал, а других и вовсе не подпускал на шаг). Но Зубов не закатывал сцены ревности как предыдущий фаворит, Мамонов, у него было амплуа покладистого мальчика, с обожанием глядящего на свою хозяйку. В описаниях Платона Екатерина постоянно употребляла слова "скромный", "милый", "добрый", "нежный". В то время, как ненавидящее Зубова окружение считало его наглым, жадным и надменным, Императрица восхищалась скромностью Зубова. Он отказывался от всех подарков, поэтому ей хотелось чаще и чаще одаривать его и награждать. Зубов был одним из самых богатых людей государства (после его смерти, его брату, Дмитрию Зубову, досталось 20 миллионов его состояния), а список его наград и званий не умещался на листе бумаги мелким почерком. Он был подобен новогодней елке, оплетенный лентами с орденами, хотя на войне и не был.

На войнах был его симпатичный брат, Валериан, и многие биографы со стыдом упоминают слова из письма Екатерины, где она писала, что Валериан Зубов за два месяца сделал то, что Петр Первый - за два года. Слабость к братьям Зубовым делала великий разум Государыни... не вполне ясным и объективным.

Против потенциальных соперников Платон Зубов действовал всегда хитростью. Алданов описывает, как в 1794 году Екатерине был представлен шевалье де Сакс, красавчик, ловелас и авантюрист, которого Алданов сравнивает с Казановой и Калиостро. Екатерине он понравился, получил ее протекцию, и это тут же заметил ревнивый Зубов. Он среагировал очень быстро. (Быстрая реакция и эффективная стратегия возможны только при отсутствии короны, иначе и не заметишь угрозу). При первой же возможности, когда шевалье отвесил безобидный каламбур, Зубов внушил одному юноше, Николаю Щербатову, что Сакс смертельно оскорбил его, и подтолкнул его к драке. Щербатов подловил и непристойно обозвал Сакса, тот ударил его и тогда Щербатов огрел Сакса специально припасенной палкой. Императрице живописали эту сцену, шевалье был тут же выслан со скандалом, а Щербатов отправлен в деревню для исправления.

Позже Сакс догадался, кто виновник произошедшего, и долго пытался вызвать Зубова на дуэль. Он оскорблял его в письмах, публиковал свои оскорбления в разных журналах, передавал через публичных лиц, изо всех сил пытался задеть Зубова, но Зубов не реагировал. Возможно даже смеялся. Уже после смерти Екатерины, Саксу удалось подловить Платона где-то в Европе и он сумел таки оскорбить его прилюдно так, что Зубову пришлось нехотя согласиться на дуэль. Но на дуэли Зубов тут же демонстративно наткнулся ладонью на шпагу Сакса и показав всем рану, сказал, что драться теперь не может. И удалился, не обращая внимания на возмущение присутствующих.

Таков был Платон Зубов. Он очень берег себя и не заботился о чужом мнении.

Когда его брат Николай Зубов собственноручно убивал Павла Первого в числе других заговорщиков, Платон якобы присутствовал в той же комнате, но стоял, отвернувшись к окну и говорил: "Боже мой, как этот человек кричит! ".

Во время царствования Екатерины Державин посвящал ему оды, Кутузов варил ему какой-то особенный восточный кофе по утрам и носил в постель (по свидетельству Ростопчина), Суворова Зубов встречал едва ли ни в нижнем белье, и вообще встречал всех в неглиже, развалившись на диване и играя со своей обезьянкой, которую все называли фавориткой фаворита. Суворов грозился отомстить Зубову за непочтительность, но отомстил лишь тем, что однажды, когда к нему явился Платон, быстро разделся и предстал перед ним в нижнем белье.

А об обезьянке Зубова следует сказать особо. Она вела себя крайне дерзко и разнузданно и любила прыгать по головам придворных, сдирая с них парики. Но если поначалу некоторые возмущались поведением фаворитки фаворита, потом, когда влияние Зубова увеличилось, многие стали специально делать прически повыше и привлекать обезьянку к себе на головы. Это считалось особой честью и даже хорошей приметой.

Зубова и Императрицу пытались ссорить много раз, весьма ловко плетя интриги и изо всех сил разжигая ревность Императрицы. Но проходило несколько дней после ссоры, Императрица мирилась с Зубовым, а доносчики и виновники ссоры бывали так сурово наказаны, что другим было страшно вмешиваться в отношения этой парочки.

Когда Императрица скончалась, Зубовы, естественно, попали в опалу к ее сыну, однако благодаря обаянию все того же Платона, вскоре вернули себе все. Платон был выслан, однако сумел очаровать дочь ближайшего друга Павла Кутайсова, и тот просил за него как за будущего зятя. Так Зубовы вернулись в столицу, получили назад все свое конфискованное роскошное имущество и смогли неспеша подготовить заговор против Павла.

В чем заключался шарм Платона Зубова, кроме влажного и сияющего взгляда и светящейся изнутри кожи? (Что как раз косвенный показатель очень хорошего состояния энергии)

Если не брать в расчет мнение недоброжелателей и завистников, для которых фаворит, понятное дело, был убожеством, а Императрица выживающей из ума нимфоманкой, если с вниманием и уважением отнестись к тому, как описывала его сама Екатерина Вторая, вот что можно выделить особо.

1. Невероятная, бьющая ключом спонтанность, от которой хворающая 60-летняя Государыня сразу же "ожила как муха, здорова и весела" и хорошо чувствовала себя семь лет. Говорят, еще когда Платон гарцевал на лошади перед ней в первый день знакомства, Екатерина была очарована его энергией, бьющей через край. "Резвуша моя" - было главным прозвищем Платона в первый год. Однако резвость его не была надоедливой, не утомляла пожилую Императрицу, а была уместной и комфортной, то есть эмпатии Платону хватало.

2. Детскость в самом лучшем смысле этого слова, то есть непосредственность, непоседливость, непринужденность, незамутненность в высказываниях, легкомысленность и любопытство. Государыня была не согласна с тем, что Платон глуп, она считала его умным и очень способным. У него и впрямь была хорошая память и страстное желание хвататься за изучение всего, о чем ему говорила Императрица. Он был предан ей и вряд ли только внешне. То есть она видела в нем очень способного и благодарного ученика и называла его так "Мой ученик Платоша".

3. Платон и внешне был как ребенок. Он был худощав, среднего роста, достаточно мускулист, но очень компактен, с нежными чертами лица. Очень смешлив, всегда позитивен и совершенно неугомонен. От игры, в первую очередь, от любовной игры, он не уставал никогда и всегда был к ней расположен. "Дуралеюшка" - называли Платона, однако он дурачился сознательно и очень артистично. Он любил развлекать себя тем, что пускал бумажных змеев с царскосельских башен.

4. Главное, что отмечала Государыня, расхваливая своего фаворита Потемкину: "Он никогда и ни за что не изменяет себе". По всей видимости речь шла о том, что Платон по-настоящему любил себя, его ум и сердце были в ладах (Король и Королева в браке), он делал выбор всегда в свою пользу, не предавл себя, не сливал, был собой доволен и не нуждался в иллюзиях, чтобы нравиться себе, принимал себя таким как есть, чувствовал себя комфортно в своем теле и пребывал в состоянии вальяжной "нарциссической кошки", как Фрейд описывал базу для шарма.

В Государстве Российском были люди куда, куда более значительные, чем Платон Зубов, куда более великие, гениальные и важные личности. Однако и он вполне заслуживает внимания, поскольку имел влияние на политику, внутреннюю и внешнюю, исключительно благодаря своему очарованию. Другие его способности и современники и потомки оценивали весьма низко. Но это лишь доказывает, что обаяние и само по себе имеет силу.

В продолжение я расскажу об Ольге Зубовой, не менее интересной хищнице, родной сестре братьев Зубовых.

Молодой человек, потанцуйте же со мной!

Даже великие эпохи не всегда завершаются красиво. Даже великие женщины далеко не всегда умеют стареть достойно. Екатерина Великая, чьё правление называют «золотым веком Российской империи», увы, не входила в число тех, кто принимает осень жизни, как должное.

Цепляясь за уходящую молодость, матушка государыня пошла обычным путём высокопоставленных и состоятельных дам всех эпох — чем старше становилась Екатерина, тем моложе становились её фавориты.

В 1789 году русской императрице исполнилось 60, что для XVIII века было возрастом достаточно почтенным. И в этом же году Екатерина Великая обрела своего последнего фаворита.

Екатерина Великая. Портрет работы Вигилиуса Эриксена

Третий сын отставного подполковника и провинциального вице-губернатора Александра Зубова Платон никакими особыми талантами наделён не был. Записанный в 8 лет в сержанты Семёновского полка, в 1779 году он был переведён в Конную гвардию в звании вахмистра.

Никаких особых военных заслуг не снискал, да к ним и не стремился. Рос в чинах молодой человек, благодаря родительским связям, и мечтал получить всё и сразу — большие чины, деньги и власть.

В 1789 году секунд-ротмистр Конной гвардии Платон Зубов упросил начальство разрешить ему командовать конвоем, сопровождавшим Екатерину II во время её поездки из Петербурга в Царское Село.

22-летний конногвардеец, наделённый стройной фигурой и привлекательной внешностью, во время поездки отчаянно старался обратить на себя внимание Екатерины и добился своего. Он был приглашён на обед, где удостоился благожелательной беседы. Спустя некоторое время Платон Зубов оказался в личных покоях государыни.

Крушение гиганта

Возможно, это продвижение не было бы столь стремительным, если бы не придворные интриги. Практически всех фаворитов императрицы до того отбирал и контролировал всесильный Потёмкин, а Зубов оказался в постели Екатерины без одобрения светлейшего. Постарались враги Потёмкина, коих у него было великое множество.

Сам Потёмкин нового любовника императрицы всерьёз не принимал — глуп, лишён каких-либо талантов, самовлюблён, невежествен, разве может такой спорить с князем Таврическим за влияние на Екатерину?

Портрет Григория Александровича Потемкина, князя Таврического.

Григорий Потёмкин рассуждал трезво, но не учитывал, что 60-летняя императрица всё менее способна к трезвым рассуждениям. При виде Платона Зубова она совершенно теряла голову.

На нового фаворита посыпались милости, он стремительно рос в чинах: уже в октябре 1789 года Зубов получил назначение корнетом Кавалергардского корпуса с производством в генерал-майоры.

Для Платона Екатерина не жалела наград: только в 1790 году ему были пожалованы орден Св. Анны, прусские ордена Чёрного и Красного Орлов и польские Белого Орла и Св. Станислава, а также орден Св. Александра Невского.

Погружённый в государственные дела, Потёмкин не сразу понял, насколько всё серьёзно. А когда понял, было уже поздно — души не чаявшая в «Платоше» императрица предпочла пожертвовать дружбой и отдалить от себя Потёмкина, нежели признать, что новый любовник её — человек беспутный и бестолковый.

Слабость стареющей женщины

Осенью 1791 года Потёмкин скоропостижно скончался. Императрица была потрясена потерей ближайшего сподвижника, которого, несмотря ни на что, считала незаменимым в государственных делах.

Однако она решила, что «нового Потёмкина» можно воспитать из «Платоши». Екатерина настойчиво пыталась приобщать его к делам государственного управления, категорически отказываясь видеть, что ни знаний, ни способностей для этого у фаворита вовсе нет.

Его политические прожекты были напрочь оторваны от действительности, но Екатерина готова была считать их гениальными. То, что часть дел, поручаемых Зубову, всё-таки не была провалена, является заслугой приставленных к нему секретарей, среди которых, к примеру, был основатель Одессы Иосиф Дерибас. Однако успехи эти Екатерина целиком и полностью считала достижениями «Платоши».

Платон Зубов

Самые смелые при дворе шептались: государыня поглупела на старости лет. Вместе с Платоном к высоким государственным постам прорвался и весь клан Зубовых: отец, братья и другие родственники.

Казнокрадство и взяточничество, благодаря Зубовым, расцвело пышным цветом. Придворные, осознав, что фаворит надёжно укрепился в опочивальне императрицы, выстроились к нему в очередь, прося милостей.

Высокородные дворяне, боевые генералы, почтенные чиновники — все они униженно умоляли Платона Зубова о помощи в решении различных вопросов. А фаворит, жалкая тень Орлова и Потёмкина, упивался своим могуществом, о котором он так мечтал.

Поэт Державин посвящал Зубову оды, будущий герой Отечественной войны Кутузов готовил ему особый кофе, а великий Суворов выдал единственную, горячо любимую дочь за брата фаворита.

«Старые генералы, вельможи не стыдились ласкать ничтожных его лакеев. Видели часто, как эти лакеи в толчки разгоняли генералов и офицеров, кои долго теснились у двери и мешали их запереть. Развалясь в креслах, в самом непристойном неглиже, засунув мизинец в нос, с глазами, бесцельно устремлёнными в потолок, этот молодой человек, с лицом холодным и надутым, едва удостаивал обращать внимание на окружающих.

Он забавлялся дурачествами своей обезьяны, которая скакала по головам подлых льстецов, или разговаривал со своим шутом. А в это время старцы, под началом которых он начал служить сержантом, — Долгорукие, Голицыны, Салтыковы и все остальные — ожидали, чтобы он низвёл свои взоры, чтобы униженно приникнуть к его стопам », — так позднее писали о времени всевластия последнего фаворита Екатерины Великой.

Если в тот период Российская империя не зашаталась под грузом «зубовщины», то только потому, что она была надёжно устроена в лучшие годы правления Екатерины.

Жизнь после Екатерины

К концу жизни императрицы титул Зубова разросся до неприличия:

«Генерал-фельдцейхмейстер, над фортификациями генерал-директор, над флотом Черноморским, Вознесенской лёгкой конницей и Черноморским казачьим войском главноначальствующий, Её Императорского Величества генерал-адъютант, Кавалергардского корпуса шеф, Екатеринославский, Вознесенский и Таврический генерал-губернатор, Государственной Военной коллегии член, Императорского Воспитательного дома почётный благотворитель, Императорской Академии художеств почётный любитель и орденов российских Св. Апостола Андрея, Св. Александра Невского, Св. равноапостольного князя Владимира I степени, королевских прусских Чёрного и Красного Орла, польских Белого Орла и Св. Станислава и великокняжеского голштинского Св. Анны кавалер ».

Но всё, что имеет начало, имеет и конец. 6 ноября 1796 года в Зимнем дворце скончалась Екатерина Великая.

Её фаворита будто подменили — жалкий, перепуганный, он ждал кары от нового императора Павла I. Павел поначалу не обратил внимания на Зубова, сочтя его недостойным какой-либо мести. Затем, однако, он всё же попал в опалу — его имения были отобраны в казну, а самому бывшему фавориту было приказано выехать за границу.

Светлейший князь Платон Зубов

Опала и милость императора Павла были весьма переменчивы. В 1800 году Платон Зубов вернулся в Россию, получил назад свои имения и был назначен директором Первого кадетского корпуса с переименованием в генералы от инфантерии.

Это не помешало Зубову стать одним из активных участников заговора против Павла I. Платон вместе с братьями непосредственно участвовал в убийстве императора в Михайловском дворце 11 марта 1801 года.

Похоже, Платон Зубов и сам поверил, что является крупным государственным деятелем. Во всяком случае, он на полном серьёзе рассчитывал занять высокий пост при Александре I, сочиняя новые прожекты государственных преобразований.

Однако Александр I отлично понимал истинную цену и Зубову, и его идеям. Очень скоро тот оказался на обочине политической жизни.

Обладавший огромным состоянием и обширными владениями, Платон Зубов к концу жизни стал чрезвычайно жадным и экономным человеком. Считается, что своего Скупого рыцаря Александр Пушкин списал именно с Платона Зубова.

К своим 50 годам молодой красавчик, в которого когда-то влюбилась Екатерина, превратился в дряхлого старика.

В 1821 году, в возрасте 54 лет, он решил жениться на 19-летней дочери небогатого виленского шляхтича, Текле Игнатьевне Валентинович. Родители девушки и слышать не хотели о подобном браке, но здесь скупец неожиданно проявил щедрость, отдав за невесту миллион рублей.

Брак этот не был продолжительным — уже в апреле 1822 года Платон Зубов умер в замке Руенталь, в Курляндии. Единственная его законная дочь родилась через три недели после смерти отца и умерла во младенчестве.

Унаследовавшая состояние мужа молодая вдова четыре года спустя вышла замуж за графа Андрея Петровича Шувалова, в счастливом браке с которым прожила почти полвека, родив четверых детей.

После прихода к власти Павла I потерял все чины. Последние годы провел в Виленской губернии.

9 июля 1789 года, обсуждая недавнюю отставку фаворита императрицы Екатерины II Дмитриева-Мамонова и появление его преемника Платона Зубова, граф Безбородько писал Воронцову: «Этот ребенок с хорошими манерами, но не дальнего ума; не думаю, чтобы он долго продержался на своем месте. Впрочем, это меня не занимает». А между прочим это должно было его занимать. Через три года, вернувшись из Ясс, куда после смерти Потемкина Безбородько был отправлен для заключения мира, граф убедился, что «ребенок» сохранил не только свое место, но и занял его положение...

Зубовых было четыре брата. Принадлежали они к семье мелкопоместных дворян, отличавшейся большими претензиями. Отец, Александр Николаевич Зубов, был провинциальным губернатором и на этом разбогател. Он также управлял имением фельдмаршала Н.И. Салтыкова, сыгравшего впоследствии не последнюю роль в возвышении Платона Зубова. Старший брат, Николай, дослужившийся до чина генерал-майора, был женат на единственной «Суворочке», дочери прославленного полководца Александра Суворова.

Но, безусловно, наибольшей известности из Зубовых добился Платон. В двадцать два года он был поручиком одного из гвардейских полков. Екатерина обратила внимание на этого красивого, хрупкого телосложения парня. Платон тут же стал разыгрывать роль несчастного влюбленного. Он нашел поддержку среди окружавших императрицу придворных дам. Анна Нарышкина, Протасова, Перекусихина уверяли Екатерину II, что Зубов без ума от нее. Императрица, которая и в старости была убеждена, что сохранила былую красоту и обаяние, охотно внимала их настойчивым голосам, твердившим ей о возвращении - в шестьдесят-то лет! - вечной весны.

Екатерину II привлекли в Платоне невинность, мягкие манеры, бесхитростность. Зубов, считала государыня, отблагодарит ее преданностью и верностью и что он, любящий и надежный, будет находиться подле нее в дни горячки и в долгие бессонные, во время расстройства желудка и болей в спине. «Я возвратилась к жизни, - писала она своему бывшему фавориту Потемкину, - как муха после зимней спячки... Я снова весела и здорова... В нем есть желание всем нравиться: когда он находит случай писать вам, он поспешно пользуется им, и его любезный характер делает и меня любезной. В нем вся требовательность и вся прелесть его лет: он плачет, когда ему не позволяют войти в комнату государыни». «Молодой человек очаровательной наружности, - заметил беспристрастный свидетель, швед Штединг, автор известных мемуаров, - брюнет, стройный, небольшого роста, похожий на красивого француза, вроде шевалье де Пюисегюра...»

Однако милое дитя или стройный молодой человек очень скоро проявил всепоглощающее честолюбие: он захватил все дела, все влияние, все источники царской милости. Никому ничего не доставалось, кроме него и его семьи. Богатство «мальчика» быстро росло. Он не просил царской милости, а, пользуясь своим положением, обирал тех богатых людей, которые вынуждены были обращаться к нему с просьбой».

В марте 1790 года Екатерина узнала, что прусский император заключил с турецким султаном тайное соглашение. Расстроили ее и известия о потерях, которые Россия несла в войне. Она никого не хотела видеть и проводила время, уединившись с Зубовым и читая Плутарха. Вместе они попробовали сделать перевод этого автора. Ненавязчивое присутствие юного Зубова было бальзамом для души императрицы, потерявшей покой.

Платон Зубов выбрал верную тактику, разыгрывая из себя скромника. И Екатерина буквально навязывала ему свою щедрость, так что богатство фаворита стремительно росло. В 1791 году, например, она собиралась купить продаваемое Потемкиным имение и подарить его фавориту. Но князь Таврический, узнав об этом от императрицы за обедом, тут же заявил, что имение уже продано. «Кому?» - удивленно вскинула брови императрица. - «Вот купивший». - И князь Потемкин невозмутимо показал на ничего не подозревавшего бедного адъютанта, стоявшего за его креслом. Государыня промолчала, а сделка была совершена, и счастливый адъютант стал благодаря княжескому капризу обладателем двенадцати тысяч душ.

Лучшие дня

Когда Екатерина II приблизила к себе Зубова, Потемкин находился в Яссах. Конечно, всесильный князь Тавриды вскоре узнал, что у государыни появился «больной зуб» (так называли Зубова при дворе). Потемкин был угрюм и озлоблен, а когда ему сообщили, что Екатерина возвела фаворита в княжеское достоинство, он пришел в бешенство и тут же решил ехать в Россию. Увы, вскоре Потемкин умер.

После смерти Потемкина, этого действительно опасного соперника, который ослаблял влияние нового фаворита, ничто больше не препятствовало возвышению Зубова. С 1789 по 1796 год он стал графом и князем священной Римской империи, получает орден Черного и Красного Орла и за семь лет достигает вершины, на которую его предшественники подымались двадцать лет. В 1794 году в качестве Новороссийского генерал-губернатора он отдавал приказ самому Суворову! 20 августа 1795 года граф Растопчин писал Семену Воронцову: «Граф Зубов здесь все. Нет другой воли, кроме его воли. Его власть обширнее, чем та, которой пользовался князь Потемкин. Он столь же небрежен и неспособен, как прежде, хотя императрица повторяет всем и каждому, что он величайший гений, когда-либо существовавший в России».

Императрица, слепо увлекшаяся им, называла его умницей и давала поручения, которые были выше его способностей. Все ежедневно убеждались, что он ничего не знает, да и ничего не хочет знать. По словам одного из современников, Зубов «до посинения корпел над бумагами, не обладая ни живостью ума, ни сообразительностью, без чего невозможно было справиться с таким тяжким бременем». В делах, которые не касались его интересов, он повторял: «Делайте как прежде». Все дела вершили три его секретаря: Альтести, Грибовский и Рибас. Приобретение польских провинций, снисходительно приписываемое Зубову императрицей, было на самом деле воплощением в жизнь ее с Потемкиным плана.

Влюбленной Екатерине, разумеется, было трудно заметить всеобщее недовольство. Тем более что придворные льстецы превозносили на небывалую высоту благодетельного гения, который радел о присоединении к империи прекрасных и богатых провинций. На одном собрании один оратор старался доказать преимущества нового Платона перед древним!

Утро фаворита затмевало собой все воспоминания об одевании маркизы де Помпадур. «Каждый день, - рассказывал Ланжерон, - с восьми часов утра его передняя наполнялась министрами, царедворцами, генералами, иностранцами, просителями, искателями мест или милостей. Обыкновенно тщетно ждали часа четыре или пять и уходили, чтобы вернуться на другой день. Наконец, наступал желанный день: двери широко раскрывались, толпа бросалась в них и находила фаворита, которого причесывали сидящим перед зеркалом, опершись ногой на стул или край стола. Посетители, поклонившись в ноги, осыпанные пудрой, становились в ряд перед ним, не смея ни шевельнуться, ни говорить. Фаворит никого не замечал. Он распечатывал письма и прослушивал их, старательно делая вид, будто занят делами. Никто не смел заговорить с ним. Если он обращался к кому-нибудь, тот, после пяти-шести поклонов, приближался к его туалету. Ответив, он возвращался на свое место на цыпочках. Те, с кем Зубов не заговаривал, не могли подойти к нему, так как он не давал частых аудиенций. Я могу удостоверить, что были люди, по три года приходившие к нему, и не удостоившиеся ни одного слова...»

Некоторые просители изгонялись... обезьяной, имевшей обыкновение прогуливаться по головам присутствующих. «Я имел честь быть знакомым с этой обезьяной, - писал далее Ланжерон, - она была ростом с кошку и необыкновенно ловка. Она постоянно летала по люстрам, карнизам, печкам и никогда не разбивала и не смещала ни мебели, ни украшения. Она любила пудру и помаду и имела большое пристрастие к греческому тупею. Когда она замечала полюбившийся ей головной убор, она бросалась с люстры на голову его обладателя и пристраивалась там. Осчастливленный человек наклонялся и почтительно ждал, пока маленькое животное не окончит свою трапезу или перейдет на голову вновь прибывшего обладателя тупея. Я знаю людей, которые переменили и повысили свою прическу в надежде привлечь на нее внимание фаворитки фаворита».

Да что там говорить, сам Державин в 1794 году, 28 ноября в день именин фаворита, написал оду, в которой сравнивал последнего с Аристоном и Аристотелем, что, отмечал он в прозаическом комментарии, одно и то же.

Екатерина умерла 6 (17) ноября 1796 года. Скрывшись у своей сестры Жеребцовой, Зубов не показывался в течение десяти дней, ссылаясь на болезнь и ожидая от нового государя решение своей судьбы. 28 ноября в покои экс-фаворита неожиданно явился посланец двора и сообщил, что царь Павел I завтра собирается выпить с ним чаю. На следующий день они встретились. Зубов упал к его ногам, но Павел поднял его со словами русской пословицы: «Кто старое помянет, тому глаз вон».

Зубов был в восторге от этой встречи. Но радоваться Платону пришлось недолго: 27 января его отрешили от всех должностей, его имения были конфискованы, а самого Зубова отправили в путешествие.

Какое-то время он провел в Германии, причем в Теплице влюбился в прелестную эмигрантку, графиню де ла Рош-Эмон; потом, встретив двух курляндских принцесс, самых богатых наследниц Европы, попытался соблазнить одну из них. И был близок к успеху, но рассерженный отец девушки, лишенный княжества и оскорбленный ранее фаворитом, с негодованием отказал ему. Зубов вынашивал план похитить принцессу, но приказ Павла срочно вернуться в Россию не позволил осуществить задуманное.

Друзья, прежде всего Кутайсов, заступились за него. К тому же Пален, замысливший убийство императора, нуждался в человеке, готовом принять участие в авантюре и в преступлении. В 1800 году Зубов вернулся в Россию и получил обратно конфискованные имения. 12 марта 1801 года Платон Зубов находился в числе убийц Павла Петровича. Однако ожидаемой награды за это он не получил: Александр I холодно обошелся с ним. Зубов снова отправился в Германию.

Кстати, еще при жизни Екатерины Платон ухаживал за женой будущего императора Александра, Елизаветой Алексеевной. Фавориту казалось, что ему все позволено и следует извлечь из своего положения максимум удовольствий. Удалось ли ему вскружить голову жене внука своей любовницы? Похоже, что Елизавета на миг, по крайней мере, обратила к нему благосклонный взор. Александр это заметил, но вовсе не рассердился. «Зубов влюблен в мою жену», - смеясь, говорил он в ее присутствии.

26 ноября исполняется 250 лет со дня рождения Платона Зубова – человека, чье имя вряд ли вошло бы в историю, не будь его покровительницей сама Екатерина II . Когда пишут о ее фаворитах, главное внимание обычно уделяют Григорию Орлову и Григорию Потемкину – и неудивительно, ведь они сыграли заметную роль не только в личной жизни государыни, но и в общественно-политической жизни страны. Чего нельзя сказать о Платоне Зубове – его называли бледной тенью предшественников. А вот сама императрица, последний фаворит которой был моложе ее на 38 лет, так не считала…

Платон Зубов происходил из семьи мелкопоместных дворян, его отец был провинциальным вице-губернатором. Екатерина обратила внимание на поручика одного из гвардейских полков, когда ему было 22 года, а ей – 60. Он стал ее последним фаворитом и первым из тех, кто был ее официальным избранником не по протекции Потемкина, а благодаря стараниям его противников – Салтыкова и Нарышкиной.

Молодой фаворит имел на стареющую императрицу огромное влияние. Говорят, однажды в театре давали спектакль по Мольеру, и актриса произнесла со сцены: «Что женщина в 30 лет может быть влюбленною, пусть! Но в 50?! Это нетерпимо! » После этих слов Екатерина поднялась, произнесла: «Эта вещь глупа и скучна! » – и удалилась из зала. Она была убеждена в том, что и в 60-летнем возрасте была достаточно привлекательной. Придворные дамы укрепляли эту уверенность, повторяя ей о том, что Зубов от нее совершенно без ума.

Большинство современников утверждают, что молодость была единственным достоинством последнего фаворита императрицы. Судя по всему, ни блестящим умом, ни стратегическим мышлением, ни другими талантами он, в отличие от своих предшественников, не обладал. О нем писали: «Изо всех сил мучит себя над бумагами, не имея ни беглого ума, ни пространных способностей, бремя выше его настоящих сил ». Граф Безбородко, опытный дипломат, в письме к Воронцову отмечал с негодованием: «Я золотарь – очищаю то, что пакостит Зубов… Этот ребенок с хорошими манерами, но не дальнего ума; не думаю, чтобы он долго продержался на своем месте. Впрочем, это меня не занимает ».

Тем временем сама императрицы не теряла надежды воспитать из своего последнего фаворита нового государственного деятеля. Однако все ее усилия были тщетны: его политические проекты были оторваны от действительности, а самым привычным распоряжением было: «Делайте, как было прежде ». Екатерина называла Зубова «мое милое дитя Платоша » и признавалась Потемкину: «Я возвратилась к жизни, как муха после зимней спячки… Я снова весела и здорова ». Он не разделял ее энтузиазма, но с присутствием фаворита смирился.

После смерти Потемкина влияние Платона Зубова при дворе усилилось. Ему перешли «по наследству» многие из тех должностей, которые ранее занимал Потемкин, он стал обладателем 20-миллионного состояния и был назначен генерал-фельдцейхмейстером, новороссийским генерал-губернатором, начальником Черноморского флота. Правда, всеми делами вместо него занимались три помощника: Альтести, Грибовский и Рибас. При Зубове расцвело взяточничество – вельможи выстраивались к нему в очередь, чтобы попросить помощи в решении различных вопросов. А молодой фаворит упивался могуществом и активно протежировал своих многочисленных родственников.

Шарль Франсуа Массон, автор «Секретных записок о России времени царствования Екатерины II и Павла I», писал: «Развалясь в креслах, в самом непристойном неглиже, засунув мизинец в нос, с глазами, бесцельно устремленными в потолок, этот молодой человек, с лицом холодным и надутым, едва удостаивал обращать внимание на окружающих. Он забавлялся дурачествами своей обезьяны, которая скакала по головам подлых льстецов, или разговаривал со своим шутом. А в это время старцы, под началом которых он начал служить сержантом – Долгорукие, Голицыны, Салтыковы и все остальные ожидали, чтобы он низвел свои взоры, чтобы униженно приникнуть к его стопам. Из всех баловней счастья ни один, кроме Зубова, не был так тщедушен и наружно, и внутренне ».

Спустя 7 лет, после смерти своей покровительницы, Платон Зубов покинул высший свет и поселился в своем имении. Вместе с братьями он участвовал в заговоре и убийстве Павла I, но вскоре оказался на обочине политической жизни. В 54 года он наконец решил жениться – его избранницей стала молодая, небогатая и незнатная красавица-полька. Через год Платон Зубов скончался, оставив супруге многомиллионное состояние.

Платон Зубов так и не сумел ни в чем превзойти своего предшественника, о жизни которого ходили легенды: .

История жизни
Платон Александрович Зубов - князь, сын А.Н. Зубова, провинциального вице-губернатора. Фаворит Екатерины II. Был поручиком конной гвардии. Благодаря покровительству императрицы получил графское достоинство, назначен генерал-фельдцейхмейстером, новороссийским генерал-губернатором, начальником Черноморского флота. После прихода к власти Павла I потерял все чины. Последние годы провел в Виленской губернии.
9 июля 1789 года, обсуждая недавнюю отставку фаворита императрицы Екатерины II Дмитриева-Мамонова и появление его преемника Платона Зубова, граф Безбородько писал Воронцову: «Этот ребенок с хорошими манерами, но не дальнего ума; не думаю, чтобы он долго продержался на своем месте. Впрочем, это меня не занимает». А между прочим это должно было его занимать. Через три года, вернувшись из Ясс, куда после смерти Потемкина Безбородько был отправлен для заключения мира, граф убедился, что «ребенок» сохранил не только свое место, но и занял его положение...
Зубовых было четыре брата. Принадлежали они к семье мелкопоместных дворян, отличавшейся большими претензиями. Отец, Александр Николаевич Зубов, был провинциальным губернатором и на этом разбогател. Он также управлял имением фельдмаршала Н.И. Салтыкова, сыгравшего впоследствии не последнюю роль в возвышении Платона Зубова. Старший брат, Николай, дослужившийся до чина генерал-майора, был женат на единственной «Суворочке», дочери прославленного полководца Александра Суворова.
Но, безусловно, наибольшей известности из Зубовых добился Платон. В двадцать два года он был поручиком одного из гвардейских полков. Екатерина обратила внимание на этого красивого, хрупкого телосложения парня. Платон тут же стал разыгрывать роль несчастного влюбленного. Он нашел поддержку среди окружавших императрицу придворных дам. Анна Нарышкина, Протасова, Перекусихина уверяли Екатерину II, что Зубов без ума от нее. Императрица, которая и в старости была убеждена, что сохранила былую красоту и обаяние, охотно внимала их настойчивым голосам, твердившим ей о возвращении - в шестьдесят-то лет! - вечной весны.
Екатерину II привлекли в Платоне невинность, мягкие манеры, бесхитростность. Зубов, считала государыня, отблагодарит ее преданностью и верностью и что он, любящий и надежный, будет находиться подле нее в дни горячки и в долгие бессонные, во время расстройства желудка и болей в спине. «Я возвратилась к жизни, - писала она своему бывшему фавориту Потемкину, - как муха после зимней спячки... Я снова весела и здорова... В нем есть желание всем нравиться: когда он находит случай писать вам, он поспешно пользуется им, и его любезный характер делает и меня любезной. В нем вся требовательность и вся прелесть его лет: он плачет, когда ему не позволяют войти в комнату государыни». «Молодой человек очаровательной наружности, - заметил беспристрастный свидетель, швед Штединг, автор известных мемуаров, - брюнет, стройный, небольшого роста, похожий на красивого француза, вроде шевалье де Пюисегюра...»
Однако милое дитя или стройный молодой человек очень скоро проявил всепоглощающее честолюбие: он захватил все дела, все влияние, все источники царской милости. Никому ничего не доставалось, кроме него и его семьи. Богатство «мальчика» быстро росло. Он не просил царской милости, а, пользуясь своим положением, обирал тех богатых людей, которые вынуждены были обращаться к нему с просьбой».
В марте 1790 года Екатерина узнала, что прусский император заключил с турецким султаном тайное соглашение. Расстроили ее и известия о потерях, которые Россия несла в войне. Она никого не хотела видеть и проводила время, уединившись с Зубовым и читая Плутарха. Вместе они попробовали сделать перевод этого автора. Ненавязчивое присутствие юного Зубова было бальзамом для души императрицы, потерявшей покой.
Платон Зубов выбрал верную тактику, разыгрывая из себя скромника. И Екатерина буквально навязывала ему свою щедрость, так что богатство фаворита стремительно росло. В 1791 году, например, она собиралась купить продаваемое Потемкиным имение и подарить его фавориту. Но князь Таврический, узнав об этом от императрицы за обедом, тут же заявил, что имение уже продано. «Кому?» - удивленно вскинула брови императрица. - «Вот купивший». - И князь Потемкин невозмутимо показал на ничего не подозревавшего бедного адъютанта, стоявшего за его креслом. Государыня промолчала, а сделка была совершена, и счастливый адъютант стал благодаря княжескому капризу обладателем двенадцати тысяч душ.
Когда Екатерина II приблизила к себе Зубова, Потемкин находился в Яссах. Конечно, всесильный князь Тавриды вскоре узнал, что у государыни появился «больной зуб» (так называли Зубова при дворе). Потемкин был угрюм и озлоблен, а когда ему сообщили, что Екатерина возвела фаворита в княжеское достоинство, он пришел в бешенство и тут же решил ехать в Россию. Увы, вскоре Потемкин умер.
После смерти Потемкина, этого действительно опасного соперника, который ослаблял влияние нового фаворита, ничто больше не препятствовало возвышению Зубова. С 1789 по 1796 год он стал графом и князем священной Римской империи, получает орден Черного и Красного Орла и за семь лет достигает вершины, на которую его предшественники подымались двадцать лет. В 1794 году в качестве Новороссийского генерал-губернатора он отдавал приказ самому Суворову! 20 августа 1795 года граф Растопчин писал Семену Воронцову: «Граф Зубов здесь все. Нет другой воли, кроме его воли. Его власть обширнее, чем та, которой пользовался князь Потемкин. Он столь же небрежен и неспособен, как прежде, хотя императрица повторяет всем и каждому, что он величайший гений, когда-либо существовавший в России».
Императрица, слепо увлекшаяся им, называла его умницей и давала поручения, которые были выше его способностей. Все ежедневно убеждались, что он ничего не знает, да и ничего не хочет знать. По словам одного из современников, Зубов «до посинения корпел над бумагами, не обладая ни живостью ума, ни сообразительностью, без чего невозможно было справиться с таким тяжким бременем». В делах, которые не касались его интересов, он повторял: «Делайте как прежде». Все дела вершили три его секретаря: Альтести, Грибовский и Рибас. Приобретение польских провинций, снисходительно приписываемое Зубову императрицей, было на самом деле воплощением в жизнь ее с Потемкиным плана.
Влюбленной Екатерине, разумеется, было трудно заметить всеобщее недовольство. Тем более что придворные льстецы превозносили на небывалую высоту благодетельного гения, который радел о присоединении к империи прекрасных и богатых провинций. На одном собрании один оратор старался доказать преимущества нового Платона перед древним!
Утро фаворита затмевало собой все воспоминания об одевании маркизы де Помпадур. «Каждый день, - рассказывал Ланжерон, - с восьми часов утра его передняя наполнялась министрами, царедворцами, генералами, иностранцами, просителями, искателями мест или милостей. Обыкновенно тщетно ждали часа четыре или пять и уходили, чтобы вернуться на другой день. Наконец, наступал желанный день: двери широко раскрывались, толпа бросалась в них и находила фаворита, которого причесывали сидящим перед зеркалом, опершись ногой на стул или край стола. Посетители, поклонившись в ноги, осыпанные пудрой, становились в ряд перед ним, не смея ни шевельнуться, ни говорить. Фаворит никого не замечал. Он распечатывал письма и прослушивал их, старательно делая вид, будто занят делами. Никто не смел заговорить с ним. Если он обращался к кому-нибудь, тот, после пяти-шести поклонов, приближался к его туалету. Ответив, он возвращался на свое место на цыпочках. Те, с кем Зубов не заговаривал, не могли подойти к нему, так как он не давал частых аудиенций. Я могу удостоверить, что были люди, по три года приходившие к нему, и не удостоившиеся ни одного слова...»
Некоторые просители изгонялись... обезьяной, имевшей обыкновение прогуливаться по головам присутствующих. «Я имел честь быть знакомым с этой обезьяной, - писал далее Ланжерон, - она была ростом с кошку и необыкновенно ловка. Она постоянно летала по люстрам, карнизам, печкам и никогда не разбивала и не смещала ни мебели, ни украшения. Она любила пудру и помаду и имела большое пристрастие к греческому тупею. Когда она замечала полюбившийся ей головной убор, она бросалась с люстры на голову его обладателя и пристраивалась там. Осчастливленный человек наклонялся и почтительно ждал, пока маленькое животное не окончит свою трапезу или перейдет на голову вновь прибывшего обладателя тупея. Я знаю людей, которые переменили и повысили свою прическу в надежде привлечь на нее внимание фаворитки фаворита».
Да что там говорить, сам Державин в 1794 году, 28 ноября в день именин фаворита, написал оду, в которой сравнивал последнего с Аристоном и Аристотелем, что, отмечал он в прозаическом комментарии, одно и то же.
Екатерина умерла 6 (17) ноября 1796 года. Скрывшись у своей сестры Жеребцовой, Зубов не показывался в течение десяти дней, ссылаясь на болезнь и ожидая от нового государя решение своей судьбы. 28 ноября в покои экс-фаворита неожиданно явился посланец двора и сообщил, что царь Павел I завтра собирается выпить с ним чаю. На следующий день они встретились. Зубов упал к его ногам, но Павел поднял его со словами русской пословицы: «Кто старое помянет, тому глаз вон».
Зубов был в восторге от этой встречи. Но радоваться Платону пришлось недолго: 27 января его отрешили от всех должностей, его имения были конфискованы, а самого Зубова отправили в путешествие.
Какое-то время он провел в Германии, причем в Теплице влюбился в прелестную эмигрантку, графиню де ла Рош-Эмон; потом, встретив двух курляндских принцесс, самых богатых наследниц Европы, попытался соблазнить одну из них. И был близок к успеху, но рассерженный отец девушки, лишенный княжества и оскорбленный ранее фаворитом, с негодованием отказал ему. Зубов вынашивал план похитить принцессу, но приказ Павла срочно вернуться в Россию не позволил осуществить задуманное.
Друзья, прежде всего Кутайсов, заступились за него. К тому же Пален, замысливший убийство императора, нуждался в человеке, готовом принять участие в авантюре и в преступлении. В 1800 году Зубов вернулся в Россию и получил обратно конфискованные имения. 12 марта 1801 года Платон Зубов находился в числе убийц Павла Петровича. Однако ожидаемой награды за это он не получил: Александр I холодно обошелся с ним. Зубов снова отправился в Германию.
Кстати, еще при жизни Екатерины Платон ухаживал за женой будущего императора Александра, Елизаветой Алексеевной. Фавориту казалось, что ему все позволено и следует извлечь из своего положения максимум удовольствий. Удалось ли ему вскружить голову жене внука своей любовницы? Похоже, что Елизавета на миг, по крайней мере, обратила к нему благосклонный взор. Александр это заметил, но вовсе не рассердился. «Зубов влюблен в мою жену», - смеясь, говорил он в ее присутствии.