Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Макс Вебер и его видение экономической истории

• Введение
• Основная часть
• Заключение
• Глоссарий

Введение

В 1891 году Вебер занял должность приват-доцента Берлинского университета. Круг его исторических интересов начал сдвигаться от Средневековья к периоду Античности. Занимаясь Античностью и Средневековьем, он находил в этих эпохах черты современного ему капитализма. Речь в данном случае шла, конечно же, ни о формах собственности, а о способах хозяйствования. Здесь Вебер шел следом за своими академическими учителями -- Карлом Книсом, Августом Мейтценом и Левином Гольдшмидтом.

И все же написанная им в 1893 году диссертация «Римская аграрная история и ее значение для государственного и частного права» даже специалистов поразила новизной и оригинальностью некоторых трактовок.

Как отмечает современный немецкий социолог Д. Кеслер, закат Римской империи в изложении Вебера выглядел следствием аграрно-капиталистической бесхозяйственности и абсолютного неумения имперских правителей разбираться в проблемах экономики. Сегодня такая трактовка выглядит несколько упрошенной, но современникам Вебера она показалась убедительной. Даже Теодор Моммзен, классик и корифей тогдашней исторической науки, ознакомившись с его диссертацией, написал: «Когда я должен буду сойти в могилу, я с радостью скажу никому иному, кроме высокочтимого Макса Вебера: Сын мой, вот мое копье, которое стало слишком тяжелым для моей руки».

Вебер так и не написал ни одной сколько-нибудь законченной работы, - даже его труд "Economy and Society" ("Экономика и общество"), являвшийся, по мнению большинства специалистов, его главной работой, является лишенной какого-либо плана компиляцией ряда фрагментарных статей.

Однако его видение экономической истории заложило фундамент для дальнейших исследований. Именно поэтому так актуальна данная работа.

Основная часть

Социология рассматривает экономическое поведение как конкретный случай социального поведения, т.е. комплекс ролей и социальных организаций, на которые оказывают влияние политические и культурные факторы (переменные), включая религиозную систему. Два основных подхода к анализу места политических и культурных переменных в экономической жизни определены научным вкладом Карла Маркса и Макса Вебера.

Согласно Марксу, важнейшие структуры в любом обществе строятся вокруг экономического производства. Религиозная система с политической, правовой и другими системами образует "надстройку", которая определяется экономическим строем и оказывает обратное воздействие на экономический базис. Религиозная система выполняет идеологическую функцию, представляя интересы господствующих классов в качестве всеобщего интереса и тем самым защищая строй, основанный на эксплуатации человека человеком. Анализ религии с этих позиций требует, чтобы религиозные представления были выведены из существующих отношений реальной жизни общества и в этом смысле должны быть раскрыты связи религии с экономикой. Этот подход не получил до сих нор в социологии сколько-нибудь заметного развития. Хотя все же есть работы, в которых рассматривается связь религии с различными способами производства, социальным расслоением и формами распределения: каким образом экономические механизмы, в которые включается религиозная система, на нее воздействуют и формируют, как экономические роли обусловливают религиозные символы.

В какой-то мере этот подход реализуется в социальной антропологии, данные которой раскрывают отношение между религией и экономикой на уровне древнейших связей между ценимыми достоинствами, желанными благами и -- интересами выживания группы. Во всех обществах на ранних стадиях обнаруживается тенденция к тому, чтобы представлять "божественное" в вещах, символизирующих первичные потребности и средства существования или в личностях, наиболее удачливых в добывании пищи.

Вебер не оспаривал того, что изменения в экономической системе общества вынуждают изменяться также и религиозные системы, и что в истории религия часто выступала в качестве консервативной силы.

Хотя Макс Вебер считал, что религия является одним из составляющих динамики социального развития. Он опирался на то, что основные факторы коренятся в культурных системах, то есть, прежде всего, в религии.

Данные положения нашли свое отражение в работе М. Вебера "Протестантская этика и дух капитализма", в которой развивается положение, согласно которому протестантизм внес решающий вклад в развитие.

Анализ Вебером роли протестантской этики в возникновении "духа капитализма" получил дальнейшее развитие в ряде последующих работ Вебера и приобрел характер более общей социологической теории религии как фактора социального изменения. Эта теория не сводится к проблематике "Протестантской этики" и более широко представляет проблему "религия и экономика ".

Исторические религии, или мировые религии, в терминологии Вебера, отличались от магического символизма, который обусловливал стереотипизацию разных видов деятельности Вебер, М. Аграрная история Древнего мира. М. КАНОН-пресс-Ц, 2001. - 560 с. - с. 128 , в том числе и хозяйственной, тем, что они в качестве религий спасения способствовали рационализации деятельности, вводя такой фактор регуляции, как этика. Отношение между религией и хозяйственной деятельностью является одним из аспектов отношения между религией и миром Там же - с. 135 . По Веберу, это отношение может быть выражено в двух типах поведения, которые он обозначает как аскезу и мистику. Мистика ориентирована не на действие, а на обладание, приобщение; в человеке она видит не орудие бога, а сосуд, вместилище воли божьей.

Аскетизм, вырастающий из магических представлений, уже на пороге своего появления выступает в двойственном облике: как отречение от мира, с одной стороны, и -- как господство над миром -- с другой, господство с помощью обретенных аскетическими упражнениями (практикой магических сил) харизмы Вебер М. История хозяйства. Город. - М.: Кучково поле, 2001. 576 с. - с. 95 . Таким образом, характер аскетизма определяется тем, как понимается угодная богу деятельность; это может быть жизнь монаха-отшельника, и это может быть деятельность"в миру", его преобразование, направленное на то, чтобы подавить греховное начало с помощью мирской профессиональной деятельности.

В последнем случае мы имеем дело с активным аскетизмом, "мирским аскетизмом". Эти понятия показывают, каким образом в рамках религии спасения сложились различные виды и способы деятельности в отношении мира, включая и экономику. Такие религии принесли с собой, создали религиозную общину, организацию на чисто религиозной основе: брат по вере должен был стать ближе брата по крови. Так внутри новой социальной общности была разработана этика религиозного братства. Сначала она, как показывает Вебер, просто переняла исконные принципы социально-этического поведения внутри "союза соседей" -- соседских общин деревенских жителей. Здесь действовали два принципа. Для внутренней морали -- "как ты мне, так и я тебе"; братская, бескорыстная помощь в беде -- таково экономическое следствие этой морали, наряду с бесплатным предоставлением и пользование инвентаря, беспроцентной ссудой, гостеприимством, поддержкой неимущего соседа со стороны имущего, безвозмездная работа в случаях нужды на земле соседа или работа за содержание на земле господина. В основе лежит понимание общности судьбы: того, чего сегодня не хватает тебе, завтра может не хватить мне Вебер М. История хозяйства. Город. - М.: Кучково поле, 2001. 576 с. - с. 102 . Отсюда также -- запрет торговаться с членом сообщества при обмене или ссуде и запрет длительно порабощать его в случае, например, неуплаты долгов.

Второй принцип -- для внешней морали, отношения к чужим. Здесь уже нет тех ограничений, которые накладывает этика братской любви на отношение к ближнему. Заповеди всех этических рационализированных религий спасения, в том числе христианские заповеди, регулируют отношения к собрату по религиозной общине. Они рождаются в этой социальной структуре. В своем дальнейшем развитии, говорит Вебер, они возвышаются до "коммунизма, основанного на братской любви к страждущему как таковому", любви к человеку вообще, наконец -- любви к врагу. Узы веры ограничивали проявления этих чувств общиной, но в идеале это этическое требование всегда шло в направлении всеобщего братства, переступающего все границы социальных союзов. В результате, что существенно важно для понимания концепции Вебера, чувство религиозного братства всегда сталкивалось с порядками и ценностями мирской жизни. И особенно остро -- в сфере экономики.

Рационализации религиозной жизни, жизни религиозной общины на началах этики религиозного братства противостояла рациональная организация экономической деятельности. Рациональное хозяйство есть деловое предприятие. Оно ориентируется на выраженные в деньгах, цены, которые складываются через столкновение интересов людей на рынке. Деньги -- самое безличное, что существует на свете: "чем больше космос современного капиталистического хозяйства следовал своим имманентным закономерностям, тем невозможнее оказывалась какая - бы то ни было мыслимая связь с этикой религиозного братства Там же. - с. 115 .

Ибо если этически еще можно было регулировать личные отношения между господином и рабом, именно потому, что эти отношения были личными, то отношения между обезличенными деятелями -- обмена на рынке ценных бумаг -- где уже нет никакой личной связи -- регулировать так было уже невозможно" Там же - с. 174 . Вот почему религии спасения с глубоким недоверием относились к развитию экономических сил как специфически враждебных отношениям религиозного братства. Вебер характеризует отношение этих религии к предпринимательской деятельности католическим изречением: "Не может быть угодна Богу". Долгое время приверженность материальным благам, стремление к деньгам вызывали опасения, граничащие с ужасом "погубить душу".

Правда, связь религиозных сообществ, церквей с экономическими проблемами, навязываемыми жизнью, заставляла идти на компромиссы. Ведь в пределе религиозная этика вела вообще к отказу от владения экономическими благами. Избегающий мира, аскетизм запрещает монахам иметь личную собственность и требует ограничить потребности самым необходимым Вебер М. История хозяйства. Город. - М.: Кучково поле, 2001. 576 с. - с. 195 . Отношение к труду -- двойственное. С одной стороны, монах обязан обеспечивать свое существование собственным трудом, с другой -- труд есть необходимость, отвлекающая от главного--созерцания, молитвы.

Прорыв произошел при переходе от исторической религии к религии раннесовременной, протестантизму, -- религии, которая оказалась способной обеспечить возникновение более "открытой" экономической системы, с большей социальной мобильностью, оказалась духовной основой экономики, базирующейся на быстром техническом росте и расширении производства в погоне за прибылью от капиталовложений. Это тот тип религии, воплощенной в "протестантской этике", который оказал столь значительное влияние на развитие современного мира и его экономики.

Протестантская этика отказалась от универсализма любви, признала профессиональную деятельность "в миру" служением богу (мирской аскетизм) и приняла экономические законы как средства для выполнения религиозного долга. Вместо идеи "братства и готовности "отдать рубашку" первому встречному, если тот в этом нуждался, -- это был жест, символизирующий отказ от уз бренного мира и готовности к жертве ради спасения души, -- суровый долг, повелевающий отдавать все силы служению "делу" и не потакать "лености" тех, кто не хочет жить честным трудом, ублажая тело и губя душу.

Заключение

Таким образом, главная идея Вебера состояла в том, что экономика -- одно из основных условий человеческого существования, -- воплощалась в различных типах хозяйственной деятельности, которые характеризуются не только технологическими различиями, но и разной социальной организацией труда; существенным факторам хозяйственной деятельности является менталитет субъектов экономической деятельности. В выработке экономического менталитета религия могла играть и действительно играла важную роль. Эта идея подтверждалась не только в "Протестантской этике", по и во всех крупных работах Вебера, посвященных мировым религиям -- индуизму, буддизму, таоизму и конфуцианству, иудаизму, христианству, исламу, -- составивших "Хозяйственную этику мировых религий", работу, в которой для Вебера главный вопрос заключался в том, почему разными путями пошло развитие Запада и Востока, почему только в Европе сложилась развитая рационализация экономической деятельности, обусловившая поворот в мировом развитии в сторону современного индустриального общества.

Среди множества исследований, разрабатывающих намеченную Вебером проблематику, можно упомянуть работу Р.Белла, посвященную роли религии в модернизации Японии.-- "Религия эпохи Токугава" (1957), а также ряд работ русских авторов о роли "раскола" в экономическом развитии России и работы С.Н.Булгакова, посвященные вопросу экономического обновления России и роли православия в хозяйственной жизни страны.

Глоссарий

Аскетизм - (от греч. asketes -- упражняющийся в чём-либо; отшельник, монах), ограничение и подавление чувственных влечений, желаний ("умерщвление плоти") как средство достижения религиозных или этических целей. Кроме того, А. является также и нормой нравственности (готовность к самоограничению, умение идти на жертвы) во имя определенных социальных целей.

Надстройка - понятие исторического материализма, обозначающее совокупность идеологических отношений, взглядов и учреждений определённого общества. В неё входят государство, политическая и правовая формы сознания, соответствующие учреждения, а также мораль, религия, философия, искусство.

Протестантизм - (от лат. protestans, родительный падеж protestantis -- публично доказывающий), одно из трёх крупнейших направлений христианства (наряду с католицизмом и православием). Объединяет ряд самостоятельных церквей и сект, несколько отличающихся друг от друга культом и организацией, но связанных общностью происхождения и догматики. Название "протестанты" первоначально было дано германским князьям и городам, подписавшим на Шпейерском сейме 1529 так называемую Протестацию -- протест против решения большинства этого сейма об ограничении распространения лютеранства в Германии. В дальнейшем протестантами стали называть всех последователей новых церковных направлений, отколовшихся в ходе Реформации 16 в. от католицизма, а также появившихся позднее в результате отделения от главных протестантских церквей. П. возник в 16 в. как новая, специфически "буржуазная разновидность" христианства (см. К, Маркс, Капитал, т. 1, в книга: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 23, с. 89) -- в противоположность средневековому, феодальному в своей основе, католицизму.

Социология - (франц. sociologie, от лат. socictas -- общество и греч. lуgos -- слово, учение; буквально -- учение об обществе), наука об обществе как целостной системе и об отдельных социальных институтах, процессах и группах, рассматриваемых в их связи с общественным целым.

Список использованной литературы

1. Вебер, М. Аграрная история Древнего мира. М. КАНОН-пресс-Ц, 2001. - 560 с.

2. Вебер М. История хозяйства. Город. - М.: Кучково поле, 2001. - 576 с.

Подобные документы

Основные принципы методологии социологической науки одного из самых влиятельных теоретиков М. Вебера. Социальное действие как предмет социологии, изучение поведения личности. Теория рационализации Вебера в социологических трактовках политики и религии.

контрольная работа , добавлен 30.10.2009


Ознакомление с содержанием теории общественного поведения людей; описание рациональных основ религии. Изучение взаимосвязи религиозности и поведения человека. Исследование социологических взглядов по вопросам религии немецкого философа Макса Вебера.

курсовая работа , добавлен 16.10.2011


Краткая биография и характеристика научных работ М. Вебера - социолога-антипозитивиста. Основы неклассического типа научности социологии. Концепция социального действия как ядро творчества М. Вебера. Основные принципы рационализации общественной жизни.

реферат , добавлен 09.12.2009


Характеристика теории бюрократии и рационализации Вебера, их сравнительное описание и значение. Классификация и типы легитимного господства. Понятие и главные функции рациональной бюрократии М. Вебера как элемента механизма легального господства.

контрольная работа , добавлен 10.11.2014


Классы и противоречия в капитализме у К. Маркса. "Капиталистический дух" и типы капитализма у М. Вебера. Критика марксистских и веберовских утверждений. Основные противоположности понимания капиталистического строя и политической власти у Маркса и Вебера.

курсовая работа , добавлен 25.01.2016


Макс Вебер - один из основоположников социологического стиля мышления. Его социально-политические воззрения и теоретические позиции. Методологические и гносеологические принципы социологии, понятие социального действия. Социология власти и религии.

реферат , добавлен 07.10.2009


Теория М. Вебера о социальных действиях, ее влияние на общественно-политическую мысль. "Понимающая социология" как родоначальница особой традиции в социологическом мышлении, метод социального познания; концепция экономики, политики, религии, права.

контрольная работа , добавлен 27.11.2010


Методология социологического познания Макса Вебера. Сущность теории "социального действия". Бюрократия как чистый тип легального господства. Направленность работ М. Вебера, его концепции. Место творчества социолога в развитии управленческой мысли.

курсовая работа , добавлен 17.06.2014


Жизнь и творчество М. Вeбера. Особенности веберовского понимания религии и ее социальной роли. Исследования Вeбером религиозного поведения людей. Значение конфликта в веберовской социологии религии. Сравнительная характеристика мировых религий по Вeберу.

курсовая работа , добавлен 12.07.2012


Краткий биографический очерк и общая характеристика социологического учения М. Вебера. Теория социального действия. Типы легитимного господства, выделяемые в соответствии с тремя основными мотивами повиновения. Принцип рациональности и теория капитализма.

Двухтомник, включивший в себя три работы Макса Вебера по истории хозяйства явился результатом естественного развития простой идеи о необходимости опубликования последнего курса лекций великого социолога, изданных в Германии под названием «История хозяйства: Очерк всеобщей социальной и экономической истории». Окончательная концепция настоящего издания изложена во вступительной статье Ю. Н. Давыдова, здесь же мы предлагаем читателям краткую информацию о помещенных в данном двухтомнике работах. Опубликованная в первом томе «Аграрная история Древнего мира» «…представляет собой точный перевод статьи Макса Вебера «Agrar-verhaltnisse im Altertum», напечатанной в первом томе третьего издания (1909 г.) известного Handwdrterbuch der Staatswissenschaften, издаваемого под редакцией Conrad’a, Elster"a и Loening"a, - пишет редактор русского издания «Аграрной истории Древнего мира» 1923 года Д. М. Петрушевский. - Для того, чтобы сделать работу Макса Вебера более удобной для чтения и изучения, редактору казалось вполне естественным обозначить как части и главы те подразделения, на которые разбил ее сам автор, и, кроме того, напечатать весь текст кроме подстрочных примечаний одним шрифтом, не прибегая к мелкому шрифту, которым так неумеренно часто вынужден был пользоваться автор, по-видимому, чувствовавший себя очень стесненным необычными для словарной статьи размерами своей работы. В виде дополнения к книге Макса Вебера редактор счел нелишним напечатать в качестве приложения статью профессора М. И. Ростовцева «Колонат», помещенную в том же Handw6rterbuchder Staatswissenschaften, тем более, что сам Макс Вебер часто отсылает к ней читателя».

Мы тоже включили в наше издание (в качестве приложения к первому тому) статью М. И. Ростовцева.

Второй том составлен из двух работ Макса Вебера: «История хозяйства» и «Город». «История хозяйства» «…составлена в настоящем виде на основании записей автора его учениками: профессором истории в Мюнхенском Университете С. Геллерманом и доцентом Высшей Коммерческой Школы в Берлине М. Палием, - пишет редактор русского издания профессор И. М. Гревс. - Вопрос, которому посвящена настоящая книга, составлял предмет последнего прочитанного Максом Веб ером курса в зимнем семестре 1919–1920 гг. по настоятельной просьбе слушателей. Сначала он неохотно соглашался на это, так как мысль его за последние годы жизни была посвящена тем широким проблемам социологии, только часть которых вошла в состав его трехтомного труда - «Gesammelte Aufsatze zur Religionsociologie». Но раз согласившись, он отдался делу, по обычаю своему, не щадя сил и напряжения, влагая в работу всю свою личность. Когда же автор принялся в последовавший летний семестр за новый курс под заглавием - «Общее учение о государстве и политике», его постигла смерть (…) Составители и редакторы долго колебались, выпускать ли в свет книгу так, как она могла быть подготовлена к печати. Автор не оставил законченного текста, а только неполный набросок, который надлежало обработать путем сличения записей лучших слушателей и собственного их близкого знакомства со взглядами учителя, его терминологией и манерою изложения. Отлично зная, каким строгим судьей был М. Вебер прежде всего к самому себе, они боялись, что сам автор не разрешил бы выпустить в таком виде свой курс. Но когда сама вдова и близкая сотрудница покойного, Марианна Вебер, предложила им взять на себя опубликование его последнего опыта, они нашли, по зрелом размышлении, действительно желательным к оставленному Максом Вебером научному наследию присоединить и эту, так сказать, «лебединую песню».

Что касается публикации «Города», то мы решили включить в наше издание старый перевод этой работы, выполненный Б. Н. Поповым под редакцией известного русского ученого Н. И. Кареева, позволив себе, правда, выполнить определенную сверку перевода.

Работа над текстами «Аграрной истории Древнего мира» и «Истории хозяйства» ограничилась лишь их редактированием, хотя иногда и весьма глубоким, что было вызвано желанием опубликовать столь необходимые сейчас работы одного из классиков мировой социологии в обозримое время, поскольку серьезная работа над текстами всех трех работ (к которой ЦФС и издательство «Канон-пресс-Ц» уже приступили) требует значительного количества времени и затянется на многие годы. Кроме того, мы ставили перед собой задачу представить в настоящем издании каждую из трех работ Вебера в том виде, в каком она была выпущена на русском языке в своем первом издании. В связи с этим все новые комментарии вынесены нами в конец каждого тома, поскольку в качестве подстрочных примечаний оставлены лишь комментарии автора, переводчиков, и первых издателей (редакторов).

Для облегчения восприятия весьма сложных и перенасыщенных малоизвестными фактами и редко встречающимися (а также специальными) терминами текстов мы снабдили оба тома обширными комментариями, которые не претендуют на глубину и аналитичность, но единственно, позволяют читателю работать с книгой не окружая себя со всех сторон различными справочниками и энциклопедиями. К большинству греческих слов даются лишь переводы, так как их значение подробно разбирается в прилагаемой к первому тому статье М. Ростовцева «Колонат».

Чтение работ М. Вебера в сегодняшней России, совсем недавно пережившей нечто вроде собственного «веберовского ренессанса», не лишено своих специфических трудностей. В первую очередь они связаны с иллюзорным ощущением «понятности» целого ряда терминов, введенных в социологический оборот этим классиком социологии, однако нами полученных, что называется, из «вторых» и даже «третьих» рук, благодаря чему они приобрели своеобразный «брезжащий» смысл - результат диссонанса их многочисленных интерпретаций на Западе, где вебероведение вместе со всей западной социологией успело пережить ряд глубоких потрясений и кризисов, расколовших социологическое сообщество на несколько противоборствующих течений и групп, утративших общий язык.

Замысел западных провозвестников «веберовского ренессанса», стремившихся найти выход из этой кризисной ситуации, опираясь на аутентичное прочтение М. Вебера, не осуществился. И хотя в русле этого устремления были достигнуты в высшей степени плодотворные результаты - «Полное собрание» веберовских текстов, работа над которым близится к концу - основная (хоть и подспудная) цель не была достигнута: консолидации социологического сообщества, пусть не мирового, но хотя бы немецкого на почве современного веберианства не произошло. Что же тогда говорить о российском сообществе социологов, где «веберовский ренессанс» способствовал такому росту «известности» М. Вебера, которая оказалась обратно пропорциональной его «познанности». Едва ли не каждый социолог (а то и «политолог» - выходец из среды недавних «историков КПСС) считает своим профессиональным долгом лишний раз употребить какой-нибудь веберовский термин - «например, «харизма» (которому у нас явно повезло), хотя, результатом подобных ритуальных жестов, как правило, оказывается лишь его когнитивная девальвация.

В итоге мы имеем сегодня дело с тем, что, пользуясь емким солженицинским выражением можно было бы назвать социологической «образованщиной», способной скорее вызвать у молодежи привычный для нее негативизм по отношению если не к самому М. Веберу, то уж, во всяком случае к высоколобому веберианству, а у зрелого поколения - скепсис и растерянность перед лицом столь же необозримой, сколь и неприступной «веберианы», успешно наступающей с Запада, зато в «наших палестинах» способной породить лишь веберианствующих графоманов. Перед лицом этой удручающей угрозы трезвомыслящим социологам ничего не остается, кроме надежды на «социологическое просвещение», но уже не «первичное», о каком мечтал недавно умерший Н. Луман, и даже не «вторичное», с которым мы уже опоздали, а скорее «третичное», когда пришла пора задуматься о просвещенности наших самозваных просветителей.

Классика исторической социологии.

Общий смысл методологии великого немецкого социолога Макса Вебера (1864-1920) в области исторического познания сводился к тому, что одного описания исторических фактов недостаточно, история может претендовать на статус научной дисциплины лишь в том случае, если она использует логические приёмы, позволяющие разбираться в нагромождении фактов и свидетельств, находить закономерности и делать обобщения, которые дают возможность сводить элементы действительности к их причинам. Моделью познания действительности, по Веберу, служит?идеальный тип?, который он рассматривает как чисто теоретическое построение, позволяющее в сопоставлении с явлениями действительности оценить характер и степень завершённости. О практическом применении веберовских принципов исторического исследования позволяют судит две его работы, вошедшие в предлагаемую книгу.

В первой работе - ?История хозяйства? - Вебер прослеживает зарождение и развитие мирового хозяйства с древних времён до XVIII века. В то же время он рассматривает развитие мирового хозяйства на уровне развития семьи, рода, ремёсел, торговли, отдельных отраслей промышленности, а также других видов хозяйственной деятельности человека, влиявшие на это развитие. Анализируя нормы хозяйственного поведения, Вебер приходит к выводу, что существенную роль в становления капиталистических отношений сыграл?рационализм?, непосредственно связанный с формированием бережливости, расчётливости, предприимчивости, оборотливости, способности к риску. Свою работу?Город? исследователь начинает определением понятия города и его категорий. Пользуясь историческими данными не только Запада, но и Востока, он сравнивает между собой разные типы городов в процессе их развития, выделяя черты, присущие?идеальному типу? города, характерного для различных исторических эпох.

Представленные работы входят также в состав диска?Классики социологии?.

Рекомендуемая дополнительная литература:
В. Кеннингем. Западная цивилизация с экономической точки зрения
И. Кулишер. История экономического быта Западной Европы
Ф. Бродель. Динамика капитализма
А. Пиренн. Средневековые города и возрождение торговли
А. Пиренн. Средневековые города Бельгии
С. Стам. Экономическое и социальное развитие раннего города (Тулуза XI-XIII веков)
Я. Левицкий. Город и феодализм в Англии
Я. Левицкий. Города и городское ремесло в Англии в X-XII вв.
Л. Котельникова. Феодализм и город в Италии в VIII-XV веках
В. Рутенбург. Итальянский город от Раннего Средневековья до Возрождения
А. Сванидзе. Средневековый город и рынок Швеции XIII-XV вв.
Д. Митюрин. Макс Вебер за 90 минут

The file will be sent to selected email address. It may takes up to 1-5 minutes before you received it.

The file will be sent to your Kindle account. It may takes up to 1-5 minutes before you received it.
Please note you"ve to add our email [email protected] to approved e-mail addresses. Read more .

You can write a book review and share your experiences. Other readers will always be interested in your opinion of the books you"ve read. Whether you"ve loved the book or not, if you give your honest and detailed thoughts then people will find new books that are right for them.

ЦФС ТЮРГШЧКСКЛЯ социология ИНСТИТУТ СОЦИОЛОГИИ РАН МОСКОВСКАЯ ВЫСШАЯ ШКОЛА СОЦИАЛЬНЫХ И ЭКОНОМИЧЕСКИХ НАУК ЦЕНТР ФУНДАМЕНТАЛЬНОЙ СОЦИОЛОГИИ МАКС ВЕБЕР ИСТОРИЯ ХОЗЯЙСТВА ГОРОД МОСКВА КАНОН-ПРЕСС-Ц кучково поле 2001 УДК 316 ББК 60.5 В26 LOGICA SOCIALIS: СОЦИАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ Серия основана в 1998 году Центром Фундаментальной Социологии и издается под общей редакцией С. П. Баньковской, Н. Д. Саркитова и А. Ф. Филиппова Ответственные редакторы Г. Э. Кучков и Я. Д. Саркитов Вебер М. В26 История хозяйства. Город / Пер. с нем.; Под ред. И. Гревса; Коммент. Н. Саркитова, Г. Кучкова. -- М.: «КАНОН-пресс-Ц>, «Кучково поле», 2001. - 576 с. (Малая серия «LOGICА SOCIALIS» в серии «Публикации Центра Фундаментальной Социологии»). Очередная книга большой серии «Публикации ЦФС» (малая серия «LOGICA SOCIALIS») представляет собой вторую книгу двухтомника, в который входят три весьма важных для понимания творчества М. Вебера труда по исторической социологии: «Аграрная история Древнего мира», «История хозяйства» и «Город». Во вторую книгу включены «История хозяйства» и «Город». Книга предназначена для социологов, философов, историков, экономистов и всех изучающих эти дисциплины., ISBN 5-93354-009-9 УДК 316 ББК 60.5 © Г. У. Кучков. Комментарии, 2001 © Н. Д. Саркитов. Комментарии, 2001 © Название серии LOGICA SOCIALIS является зарегистрированным товарным знаком, 1998 ©Издательство «КАНОН-пресс-Ц». Составление, оформление серии, знак серии, 1998. ИСТОРИЯ ХОЗЯЙСТВА ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ЗАМЕЧАНИЯ Основные понятия Ср. Мах Weber, Wirtschaft und Gesellschaft, I. Teil Tubingen, 1921; кроме того, А. Атопп, Objekt und Grundbegriffe d. theoret. Nationalokonomie, Wien, 1912; J. B. Esslen, Nutzen und Kosten als Grundlage der reinen Wirtschaftstheorie, см. Schmollers Jahrb. XLH A918); W. Sombart, Der moderne Kapitalismus, 4. Aufl. 1921, 2 bde. Munchen und Leipzig, («Современный капитализм», Пг. 1923 г., пер. с 5-го нем. изд., 1922). А. Мы называем какую-нибудь деятельность хозяйственной, поскольку она направлена на заботу о желаемых полезных действиях или на возможность их достижения*. Всякая деятельность может быть направлена хозяйственно, например, даже деятельность художника или военачальника (последнего, поскольку принимаются во внимание материальные цели и средства для подготовки и осуществления войны). «Хозяйством» в узком смысле слова называется, однако, только мирное пользование распорядительной властью, которая прежде всего направлена на хозяйственные цели. Одним из признаков распорядительной власти является использование собственной рабочей силы. Раб, подгоняемый кнутом, есть инструмент, хозяйственное орудие господина; но он не хозяйствует сам; так же и рабочий на фабрике, который там может быть только чисто техническим орудием труда, между тем как в собственном доме * При этом имеется в виду не «вещественное благо», как таковое, но всегда лишь возможность его применения как перевозной, двигательной, переносной силы и т. п. Полезные действия всегда единичные действия: не «лошадь» как таковая - в этой связи и в этом смысле - является предметом хозяйства, но только ее единичные полезные действия. Полезные действия предметов мы называем для краткости «благами», человеческие полезные действия - «услугами». 8 М. Вебер. История хозяйства он «хозяйствует». Признак мирного труда при этом неотъемлем, так как, хотя и каждый вид активного насилия (разбой, война, революция) может быть направлен на хозяйственные цели, но они подлежат совсем другим закономерностям, чем «забота», осуществляемая мирными средствами. Во всяком случае, за каждым хозяйством стоит и, согласно указаниям исторического опыта, должным образом стояло начало принуждения - ныне государственного, в прежние эпохи личного, часто сословного. Но это насилие мы не называем хозяйствованием; оно является только средством для исполнения хозяйственных намерений. Далее важно отметить, что хозяйство всегда обусловлено недостаточностью имеющихся средств и всегда принимает это во внимание. Чтобы иметь возможность удовлетворить стремление к полезным действиям, нужно «хозяйственно» распорядиться данными в ограниченном количестве средствами*. Отсюда и вытекает (не всегда осуществляющаяся полностью) тенденция к «рационализированию» хозяйственной работы. Под хозяйством мы, наконец, также понимаем деятельность, объединенно руководимую силой собственной распорядительной власти хозяйствующего субъекта, поскольку она определяется заботой о полезных действиях или возможностях полезного действия. «Хозяйственная единица» («хозяйственный союз») при этом, поскольку деятельность обеспечивается единым, извне более или менее замкнутым союзом, всегда оказывается автокефальной, т. е. такой, которая сама определяет для себя руководящий круг лиц; это - прежде всего направленный на хозяйство союз, деятельность которого не носит случайного характера, но протекает непрерывно. Существенна здесь прежде всего основная хозяйственная ориентировка, которая характеризует хозяйственный союз как таковой. Этому противоположны все союзы, которые хотя и «принимают участие» в «хозяйственной жизни», но сами по себе не являются хозяйственными союзами, потому ли, что они прежде всего ставят себе другие цели и лишь во вторую очередь цели экономические («хозяйствующие союзы»), потому ли, что они сами * Вместе с тем «хозяйствование» всегда означает сравнение различных прикладных целей и выбор между ними, между тем как техническая мысль имеет дело с выбором средств для достижения поставленной цели. (Ср. А. Voigt, в Technische Okonomik Wirtschaft u Recht der Gegenwart, I, Tubingen. 1912). Предварительные теоретические замечания 9 не хозяйствуют, но скорее ограничиваются тем, что подчиняют известным общим правилам хозяйственную деятельность других, «формально нормируют ее» («организующие союзы») или конкретно вмешиваются в нее, чтобы «материально упорядочивать» («хозяйственно-регулирующие союзы»). Один и тот же союз может, смотря по обстоятельствам, принадлежать к нескольким из этих типов. Б. Хозяйственная деятельность может стремиться: 1. К планомерному распределению находящихся в ее распоряжении полезных действий а) между настоящим и будущим, б) между многими возможными видами приложения самой себя в настоящем; 2. К планомерному добыванию и обработке еще не готовых для потребления, но располагаемых ею благ и услуг («производство»); 3. К приобретению распорядительной власти или участия в ней над полезностя- ми, поскольку они, готовые к употреблению или нет, находятся в распоряжении чужого хозяйства. В последнем случае средствами деятельности, если она, в соответствии со смыслом хозяйствования, является мирной, служит или образование хозяйственно регулирующего союза теми, кто обладает правом распоряжения, или обмен. Хозяйственно-регулирующий союз может быть: 1. Союзом управления («плановым хозяйством»). Это выражение должно обозначать единое руководство хозяйством, существование некой группы Хозяйственных единиц, планомерно руководимой штабом людей, планомерно в отношении к добыванию, приложению и распределению полез- ностей (примеры этого дают «военно-хозяйственные организации» в последнюю мировую войну). Деятельность единичных предприятий, участвующих в союзе, направляется общим планом главного штаба. 2. Регулирующим союзом в котором отсутствует единое управление всеми отдельными действиями, но который все же стремится к исключению взаимной конкуренции, направляя работу отдельных вошедших в него хозяйств. Существенные средства для этого: ограничение потребления и добывания. Рыболовные, пастбищные, лесные товарищества, цехи - вот далеко не единственные примеры, рационирования частью сырья, частью пределов сбыта и тем самым, косвенно, потребления. Сюда же принадлежат во многих отношениях также «картели» новейшего времени. Обмен может быть случайным и рыночным: 10 М. Вебер. История хозяйства 1. Случайный обмен. В таком виде он существует с исконных времен. Излишки вымениваются спорадически, но центр тяжести обеспечения лежит в собственном производстве. 2. Рыночный обмен. Основывается на том, что все одинаково стремятся к предложению, и спрос существует также всеобщий, т. е. соответствует возможностям рынка. Там где рыночный обмен господствует над хозяйством, мы говорим о меновом хозяйстве. Всякий обмен основывается на мирной борьбе людей между собой, на борьбе за цены; человек торгуется с партнером по мене и может возникнуть конкуренция (против других стремящихся к той же меновой цели). Дело разрешается компромиссом, который заканчивает борьбу к выгоде одного или нескольких участников. Обмен может быть регулируемым только формально, как в свободном капиталистическом хозяйстве, или также материально (это и будет урегурированный обмен в узком смысле слова) через гильдии, цехи, через монополистов-предпринимателей или государей и притом с очень различных точек зрения (например, ради повышения или понижения цен, обеспечения населения и т. д.). Обмен может быть натуральным или денежным. Только при последнем становится технически возможным опираться в торговле на «шансы рынка» в смысле именно менового хозяйства. В. Средством обмена является предмет, который может быть принят вместо других каким-нибудь кругом людей, как нечто установленное (т. е. постоянно возвращающееся и ходящее в неограниченном количестве) только потому, что люди определенно знают и ждут возможности снова пустить его же в обмен. Средство обмена не безусловно тождественно со средством уплаты. Средство уплаты, в сущности, есть только общепринятая форма для исполнения хозяйственных обязательств, т. е. погашения «долгов»; но не все Долги проистекают из меновых сделок; не таковы, например, обязательства по выплате податей, налогов, приданого. Не каждое средство уплаты, которое выступает перед нами в истории хозяйства, служило также и средством обмена, так, например, в Африке крупный рогатый скот был средством уплаты, но не средством обмена. Не всякое средство обмена, в местности, где оно имеет силу, действует так- Предварительные теоретические замечания 11 же неограниченно и как средство уплаты. Монгольские ханы выпускали для своих подданных бумажные деньги, но не принимали их в уплату налогов. Не всякое средство уплаты является таковым для всех возможных обязательств. Известные золотые монеты временно принимались в Австрии лишь в уплату таможенных пошлин. Не всякое средство обмена было всегда в истории применимо при всех видах обмена, например, женщин можно было в Африке покупать не за деньги-раковины, но только за рогатый скот. Деньги - это такое средство уплаты, которое вместе с тем является и средством обмена в определенном кругу людей, и которому можно, посредством раздробления на части с определенной «нарицательной стоимостью», придать такой вид, чтобы с его помощью производить расчеты. Но такая техническая функция не связывалась с тем, чтобы предмету была придана определенная внешняя форма. Гамбургские банковские расписки, первообразом которых были определенные китайские бумаги подобного рода, гарантировались, например, вкладами серебра, все равно, в каком виде; но в обмен за них получались деньги. Хозяйство без употребления денег мы называем натуральным, хозяйство с употреблением денег - денежным. Натуральным хозяйством может быть хозяйство, потребности которого удовлетворяются без всякого обмена; так устраивал дело, например, помещик, перелагавший удовлетворение своих нужд на единичные крестьянские хозяйства; таков же «ойкос»1, замкнутое домовое хозяйство*; но в чистом виде оно реально всегда было редким исключением. Или оно может оставаться натуральным хозяйством, даже когда прибегают к хозяйственному обмену, но не знают денег. Во вполне цельном виде такая форма хозяйства также нигде не встречается, но осуществляется лишь приблизительно. В Древнем Египте одно время господствовало хозяйство с денежными расчетами и натуральной меной; некоторое количество благ непосредственно менялось на другие, но предварительно оба оценивались на,деньги. Денежное хозяйство делает возможным личный и временный перерыв между двумя половинами менового акта (продажи и купли), освобождение от определенности вещественных знаков обмена, с помощью чего впервые создает- * См. ниже. 12 М. Вебер. История хозяйства ся расширение рынка, т. е. увеличение шансов рынка. Эмансипация хозяйственной деятельности от положения данной минуты, благодаря которой можно спекулировать по поводу будущего положения рынка, также стала возможна только благодаря оценке шансов обмена обеими сторонами на деньги (на денежный счет). Эта функция денег - осуществлять возможность расчета, устанавливать общий знаменатель, к которому могут быть отнесены все блага, имеет громадное значение. Только этим была дана первая предпосылка для рационального расчета в хозяйственной деятельности, стал мыслим торговый «расчет». Только эта функция денег делает возможным для хозяйства, ожидающего дохода, ориентироваться исключительно на шансы рынка, а для «домашнего хозяйства» заранее намечать свой «хозяйственный план» расходования имеющихся в его распоряжении денежных сумм, руководствуясь «предельной полезностью» этих сумм. Г. Основные типы всякого хозяйствования - это домоводство и предприятие, которые, правда, связаны между собой переходными ступенями, но в чистой форме логически противоположны. Домашнее хозяйство направляется на удовлетворение собственных потребностей, будут ли то потребности государства, личности или союза потребителей. Напротив, предприятие управляется возможностями прибыли, специально меновой прибыли. Основными категориями домашнего хозяйства, поскольку уже существует денежное обращение, являются имущество и доход. Конечно, можно говорить и о натуральном доходе и о натуральном имуществе. Но к общему знаменателю имущество и доход приводятся лишь тогда, кода они оценены на деньги, и об имуществе, как единстве, можно вообще говорить впервые только на почве менового хозяйства, основанного на денежных расчетах. В этом смысле доход означает возможность того, что определенное, оцененное на деньги количество благ поступит в распоряжение хозяйства в течение определенного периода; напротив, имущество обозначает владение денежно ценными благами, которые находятся в распоряжении домашнего хозяйства для длительного пользования или для получения дохода. Наконец, предприятие означает такое направленное на обогащение хозяйство, которое опирается на шансы рынка, чтобы получить меновую прибыль. Предприятие в этом смысле мо- Предварительные теоретические замечания 13 жет быть единичным, случайным, как, например, отдельные морские экспедиции, из которых, однако, выросла ком- менда (commenda), форма капиталистического товарищества в раннем Средневековье2; оно может строиться и как постоянный промысел. Каждое предприятие рассчитано на прибыль, т. е. на то, что будет достигнут излишек по сравнению с денежной оценкой затраченных на предприятие средств. Оно работает по расчету капитала, т. е. составляется баланс, к которому приводятся все единичные правила в области «калькуляции» т. е. определения шансов на меновую прибыль. Расчет капитала означает, что блага вкладываются в предприятие по денежной расценке и после окончания предприятия или установленного хозяйственного периода подсчитывается денежная прибыль или убыток (путем сравнения начальной и конечной ценности капитала). Поскольку этот расчет становится всеобщим, на него и тем самым на шансы рынка ориентируются обмен благ и их производство. Процесс домашнего хозяйства и процесс хозяйства приобретательского (либо прибыльного, доходного) ныне разделились и протекают каждый в отдельности непрерывным рядом действий. Еще в XIV и XV вв., например, в доме Медичи*3, такого разделения не было. Ныне оно - закон, и хотя существовали домашние хозяйства, не вполне отделенные от торгово-промышленных предприятий - так было, например, у визирей4 арабского халифата - все-таки решающим признаком является их разделение в ведении книг, т. е. в хозяйственных расчетах: только то, что попадало в книгах под черту баланса, как прибыль, притекало в единичные домашние хозяйства, и это одинаково - как в предприятии отдельного лица, так и в акционерном обществе. Доходное хозяйство хозяйствует в основе иначе, чем домашнее, поскольку оно направляется не к предельной полезности, а к прибыльности (которая, со своей стороны, опять-таки зависит в конечном счете от соотношения предельных полезностей у последних потребителей). Вместе с тем денежный расчет как в домашнем, так и в доходном предприятии, зависит, в конце концов, от шансов рынка, т. е. мирной борьбы людей между собой. Следовательно, деньги вовсе не неподвижный масштаб, подобный всякому См. ниже. 14 М. Вебер. История хозяйства другому измерительному прибору; цена денег, по которой производятся все оценки, есть компромисс (равнодействующая) шансов борьбы на рынке, так что мера оценок, без которой не может жить капиталистический расчет, рождается только из борьбы людей на рынке. Отсюда проистекает «формальная» рациональность денежного хозяйства по сравнению со всяким «натуральным» хозяйством (замкнутым или меновым - безразлично). Оно означает наивысшую возможную «расчетливость», совершеннейший подсчет всех уже осуществленных и ожидаемых в будущем шансов прибыли и убытка. Формально-рациональная основа капиталистического расчета не может быть заменена никаким иначе организованным методом расчета, даже самой развитой формой натурального расчета, с «универсальной статистикой» на месте калькуляции, как предлагает устроить социализм. Если должен быть устранен расчет капитала, это может быть достигнуто рационально только в случае изобретения такого технического средства, которое в состоянии дать столь же всеобще употребительный общий знаменатель, как деньги и специально денежная цена. Типы расчленения хозяйственных функций Основным фактом нынешней (как и всякой «развитой») хозяйственной жизни является расчленение профессий, дифференциация людей по произвольным призваниям. Профессия или призвание, как термин экономической науки, есть постоянное выполнение определенных функций одним лицом, как основание его обеспечения или заработка. Она может осуществляться внутри союза (поместья, деревни, города) или ради обмена на рынке (трудовом рынке, вещном рынке). Разделение профессий существовало не всегда, по крайней мере, не всегда в нынешних масштабах. С хозяйственной точки зрения человеческие профессии могут быть распорядительными или исполнительными. Последние мы называем «трудом», первые -распоряжением над трудом. Виды последнего различны, и их можно разделить как технически, по характеру распределения единичных функций (внутри хозяйства) между отдельными работниками и их взаимоотношению между собой, так и эконо- Предварительные теоретические замечания 15 мически, по характеру распределения функций между различными хозяйствами и их отношениям между собой*. А. Возможности технического распределения и сочетания функций труда («разделение труда» и «объединение труда») могут различаться или по виду функций, которые соединяет в себе одно лицо, или по виду совместного действия нескольких лиц, или по виду взаимодействия работника (или работников) с вещественными средствами работы (производства, транспорта, потребления)**. 1. Функции отдельного работника при технической специализации могут быть комбинированы так, что один и тот же работник выполняет качественно различные действия (например, сельскохозяйственную работу и отхожую, странствующую работу), или дифференцированы так, что качественно различные функции могут выполняться различными лицами. Такая дифференциация может опять же осуществляться по виду конечного результата, как «обособление занятий» (например, в средневековом ремесле), или как специализация на дополнительных функциях, т. е. раздробление единой профессии на взаимно поддерживающие друг друга операции, как, например, на современной фабрике («разложение (разделение) труда»). 2. Соединение различных функций в одно целое осуществляется или через накопление функций, или через связывание их соответственно тому, соединяются ли однородные или качественно разнородные функции для достижения одного и того же результата. В обоих случаях мы имеем дело с техническим распорядком функций, протекающих независимо друг от друга, т. е. «параллельно», или совершающихся так, что они объединяются в единое общее дело***. * Первый случай наблюдается в домашнем хозяйстве какого-нибудь государя или на фабрике, где отдельные функции специализированы между отдельными работниками, но не разделены между разными хозяйствами. Пример второго случая дает раздача работы (der Verlag), организация которой в текстильной промышленности основана именно на разделении между различными хозяйствами функций, комбинируемых вместе в конечном результате. ** Ср. К. Бюхер. Возникновение народного хозяйства. Пг., 1923 г. 5-е рус. изд. т. I.E. Durkheim De la division du travail social Paris. 1893. (Есть рус. пер). *** Примером обобществления действия при скоплении труда может служить процесс переноски или перетаскивания больших грузов многими лицами, при соединении труда - отчасти, оркестр музыкантов. 16 М. Вебер. История хозяйства 3. При разделении по виду сочетания с вещественными орудиями труда (средствами производства) мы получаем чисто услуживающие функции и затем еще функции добывания, доставки или транспортировки вещественных благ. Каждая обработка вещественных благ обычно предполагает существование, с одной стороны, носителей природных или механических источников силы или, по крайней мере, оборудования для труда, например, мастерских, с другой стороны, самих орудий труда: инструментов, аппаратов, машин. Инструменты - это такие вспомогательные средства работы, которые приспособлены к органическим актам деятельности человека. В противоположность этому термину аппаратами мы обозначаем такие орудия труда, которым «служит» человек, к которым он до некоторой степени приспосабливает свои действия. Наконец, машины - это механизированные, т. е. самодействующие аппараты («автоматы», в полном смысле слова). Значение аппаратов заключается не в их специальном способе работы, который независим от ее органических условий, но в том, что чрезвычайно важно для хозяйства, основанного на рациональном расчете капитала, - в возможности рассчитать их функции. Употребление механизированных аппаратов связано с предпосылкой экономически действенной, т. е. поку- пательно сильной потребности масс; только там, где таковая имеется, могут выгодно применяться аппараты. Б. Экономические возможности при распоряжении процессом труда различны, как по роду разделения функций между отдельными хозяйствами, так и по роду того, как слагается владение отдельными экономическими средствами, т. е. порядок собственности*. Отношения между соединением и разделением функций в экономической области складываются так же, как в технической. Возможна: 1) связь функций внутри одного хозяйственного единства с технической специализацией и техническим комбинированием. Это хозяйственное единство может быть или домашним хозяйством, хотя бы и большим (такова домашняя община южных славян, задруга5, которая эпизодически ведет внешний обмен, но главным образом организована для внутреннего хозяйствова- * Например, оно зависит от того, как присваиваются рабочие места работниками: наследственно, на время, или пожизненно; присвоены ли материальные средства произвоства и кому именно и т. д. Предварительные теоретические замечания 17 ния) или же доходным хозяйством (примеры: фабрика, которая знает специализацию и соединение функций, как единое хозяйство внутри себя, или стоящее над ней «смешанное предприятие», которое связывает вместе, например, угольную горнодобывающую промышленность и обработку железа, или трест, т. е. руководимая финансистами- монополистами более или менее объединенная комбинация различных хозяйств, связанных между собой только интересами прибыли). Наконец, оно может перейти к 2) специализированному разделению функций между многими более или менее самостоятельными хозяйствами. При этом может проявиться или полная хозяйственная автономия единичных хозяйств, т. е. разделение функций между вполне независимыми хозяйствами - типичный пример: меновое хозяйство XIX в. - частичная гетерономия*, при которой единичные хозяйства, хотя и автономны во многих вопросах, но их хозяйственная деятельность направляется стоящим над ними союзом. При этом опять открываются различные возможности в связи с тем, носит ли этот союз домашне-хозяйственный или доходно-хозяйственный характер. В первом случае он ведет хозяйство, руководствуясь точкой зрения удовлетворения потребностей своих сочленов. Его организация может быть построенной в виде товарищества, как в индийской деревне, где ремесленники не автономны, но являются снабженными землей наймитами деревенской общины и выполняют свою работу даром или за общее возмещение (демиургическое7 хозяйство). Или она является барской, как в средневековом помещичьем хозяйстве, в котором господин возлагает определенные функции на самостоятельные в остальных отношениях хозяйства, рядом с которыми стоит господский дом, как высшее хозяйство. С другой стороны, если руководящий союз является доходным хозяйством, характер соединения функций опять же может быть или корпоративным, или господским: корпоративным внутри картеля (в широком смысле слова)8, господским, если над отдельными хозяйствами стоит доходное хозяйство какого-нибудь господина, предпринимателя, например, раздатчика или скупщика работы над зависящими от него крестьянами-кустарями или ремесленниками. В. Присвоение, т. е. порядок и форма собственности. Собственность в смысле экономической науки не тождественна с юридическим понятием о ней. Для экономиче- 18 М. Вебер. История хозяйства ской науки собственностью является, например, также право на заказы, которое может быть наследственным, отчуждаемым, делимым, и которое индийское право действительно рассматривает как вид собственности. * Быть присвоенными, т. е. являться предметом собственности, могут также возможности приложения труда, т. е. рабочие места и связанные с ними шансы на заработок, вещественные средства производства, руководящие положения, например, предпринимательское. 1. В присвоении рабочих мест возможны такие противоположные случаи: с одной стороны, отсутствие присвоения рабочего места - единичное лицо свободно продает свою рабочую силу, следовательно существует свободный рынок труда; с другой стороны, прикрепление личности работника, который вместе с тем становится несвободным рабочим или рабом, к рабочему месту, т. е. к владельцу его, как некоего предмета. В этом втором случае открываются такие возможности: приложение несвободного труда к домашнему хозяйству (так было в Западной Европе до XVI в.); пользование несвободным трудом, как источником ренты (как в античном мире: господин дает рабу свободу труда и заработка и налагает на него за это оброк); пользование несвободным трудом, как рабочей силой (карфагенские и римские латифундии, плантации, обрабатывавшиеся неграми в Соединенных Штатах). Между двумя этими крайностями существует много переходных ступеней. Наконец, возможно прикрепление рабочего места к работнику и притом или к отдельным работникам, или (как правило) к союзу их (урегулированному рабочему союзу). Союз этот может достигать разных степеней замкнутости. Он может прикреплять в разной степени рабочие места к отдельным работникам в соответствии с родом регулировки профессий и их выгод, которых он требует, причем крайним случаем является наследственное прикрепление (например, места ремесленников в индийских кастах, должности при княжеском дворе, крестьянские участки в поместье); минимальной степени прикрепления соответствует исключение возможности расчета работника в любое время (новейшая система промышленных советов может быть означает начало «права» фабричного рабочего на рабочее место). Кроме рабочего места союз может регулировать: процесс работы (например, запрещение изнурения ученика в средневековом Предварительные теоретические замечания 19 цехе), качество работы (например, в вестфальском льняном ткачестве вплоть до XIX столетия), вознаграждение (таксы цен, часто минимум цен для ограничения конкуренции), пределы заработка (район хождения по домам для трубочистов). Также и между этими крайностями лежат многочисленные переходные ступени, вплоть до полного отказа от регулирования профессиональных обязанностей и выгод. 2. Присвоение вещественных средств производства может происходить равным образом различно: а) в пользу рабочих, отдельных или какого-нибудь союза. Присвоение отдельными рабочими приводит к различным результатам, смотри по тому, используются ли средства производства для домашнего хозяйства на собственное потребление или (специально в случае типичного мелкого капитализма) с целью прибыли на рынке. Присвоение союзом может быть пропорциональным или коммунистическим, в соответствии с тем, происходят ли расчеты по доходу от пользования, или просто практикуется общее пользование; обычно соединяются обе системы. Пользование, в свою очередь, может быть домашним или доходным (домашним, например, в коммунистической форме, как в русском «мире»*) с присвоением по участию в древнегерман- ском аграрном строе, по выручке в русской артели, которая хотела присвоить средства производства в собственность рабочих)**. б) Присвоение может также осуществляться в пользу владельца, который не тождественен с рабочим; тогда выступает отделение рабочего от средств производства. И здесь обнаруживаются различия в зависимости от рода использования присвоенных средств производства их владельцем. Он может: а) применять их патримониально9 в собственном домашнем хозяйстве (крупное хозяйство египетского фараона в Новом царстве10, который был собственником всей земли, за исключением храмовых имений); ?) наоборот, присвоенные средства производства могут быть ис- * Автор в недостаточной мере выясняет формы древнерусского общинного землевладения в крестьянских «мирах», так что к примерам его из этой области надо относиться с осторожностью (Прим. ред. рус. пер.). ** Здесь принцип приобретательства не устранялся, так что получается такой социализм, который ставит новый класс собственников на место старого. 20 М. Вебер. История хозяйства пользованы с целью прибыли в собственном деле, как капитал (капиталистическое предприятие); у) наконец, возможно доходное использование с помощью сдачи внаем, который может быть предоставлен другим домашним хозяйствам (например, своим колонам11 от античного помещика) или лицам, которые преследуют здесь цели прибыли, причем мыслим такой случай, когда лицо, сдающее внаем, само предоставляет съемщикам некоторые средства производства (например, инвентарь мелким арендаторам, peculium12 рабам), или, наконец, предпринимателю для капиталистического использования - в этом случае происходит отделение владельца от предпринимателя. 3. Кроме присвоения рабочих мест и вещественных средств производства может совершаться также присвоение руководящих мест. Оно обычно идет рука об руку с отделением рабочего от средств производства, ибо даже одно арендное владение ими создает уже функцию предпринимателя. Присвоение может распространяться и на работников (рабство). Возможные взаимоотношения владельца и руководителя предприятием таковы: разделение или тождество личностей. В первом случае владельцы могут быть заинтересованы в доходе с имущества, которое они стараются использовать как домашнее хозяйство - таков тип современных «рантье» - или интересоваться особенно прибылью, как, например, банки, которые вкладывают часть располагаемых ими средств в промышленные предприятия. Во всяком случае, последствием присвоения руководящих мест владельцами является отделение домашнего хозяйства от доходного предприятия", это характернейшая черта современного хозяйственного строя, даже принудительно осуществляемая законодательством. Для доходного предприятия решающее значение имеет ориентация на принцип прибыльности. Но наличие присвоения средств производства рядом с функционированием доходного предприятия приводит к следствию, что личные имущественные интересы, т. е. интересы иррационального порядка, принимают участие в образовании доходного предприятия. В особенности это выступает там, где имеет место отделение предпринимателя от владельца, так как в таком случае присвоенные средства производства могут становиться предметом частной спекуляции или даже предметом спекулятив- Предварительные теоретические замечания 21 ной политики банков и трестов, так что здесь опять-таки дают о себе знать иррациональные влияния, хотя бы они были влияниями приобретательской спекулятивной природы. Характер хозяйственной истории Из предыдущего изложения следует ряд выводов, важных для задач истории хозяйства. Она должна ближайшим образом исследовать смену различных видов разделения и соединения экономических функций во времени. Ее первый вопрос гласит: как в определенную эпоху разделялись, специализировались и комбинировались хозяйственные функции, технически и экономически и, наконец, принимая во внимание их связь с порядком собственности? После этого вопроса, который развертывает перед нами тотчас же проблему «классов» и вообще общественного строя, следует поставить другой: идет ли при этом речь о домашне-хозяйственном или о доходном использовании присвоенных функций и возможностей? Тем самым дана третья проблема: отношение рациональности и иррациональности в хозяйственной жизни. Современный хозяйственный строй именно рационализирован в высокой степени, благодаря влиянию бухгалтерии; в известном смысле и в известных границах, вся история хозяйства есть история ныне достигнувшего победы экономического рационализма, основанного на вычислении и расчете. В более ранние периоды истории степень хозяйственного рационализма намечается различно. В начале стоит традиционность: держатся за старину, удерживают переданные по наследству навыки и передают их следующим эпохам, даже в том случае, если их прежнее значение давно утрачено. Только медленно было преодолено такое состояние. Благодаря этому история хозяйства должна считаться также с элементами внеэкономического порядка. К таковым относятся: магические и религиозные моменты - стремление к благам спасающим, моменты политические - стремление к власти, сословные интересы - стремление к чести. Ныне хозяйство, поскольку оно строится как хозяйство для прибыли (доходное), в принципе экономически автономно, основано только на хозяйственных точках зрения и в высокой степени расчетливо, рационально. Но постоянно 22 М. Вебер. История хозяйства в такую формальную рациональность вторгаются мощные материальные иррациональности, созданные прежде всего разделением дохода, которое между прочим приводит к распределению благ, материально иррациональному (если его рассматривать с точки зрения, например, материально «наилучшего возможного обеспечения благ»), далее, благодаря домашне-хозяйственным интересам, природа которых, с точки зрения доходного предприятия, остается иррациональной. Однако, хозяйство не есть единственная сфера культуры, в которой разыгрывается борьба между формальной и материальной рациональностью. Правовая жизнь тоже знает такую борьбу в споре между формальным применением права и материальным чувством справедливости*. Не иначе обстоит дело и в искусстве: противоположность между «классическим» и неклассическим искусством основывается в конечном счете на противоречии, в которое впадает материальная потребность выражения с имеющимися для этого формальными средствами). Наконец, следует еще подчеркнуть, что история хозяйства (и вся история «классовой борьбы») образует почву, без познания которой немыслимо плодотворное исследование ни одной из великих областей культуры. Библиографические пособия и общие обзоры Р. Herre, Quellenkunde zur Weltgeschichte, Leipzig, 1910. Dahimann-Waitz, Quellenkunde der deutschen Geschichte, 8. Aufl., hrag. von R Herre, Leipzig, 1912. G. Monod, Bibliographie de Phistoire de France, depuis les origines jusqu"en 1789, Paris, 1888. Ch. Gross, The sources and literature of English history from the earliest times to about 1485, 2 ed., London, 1915. Библиографическая статья в The Cambridge modern history, 13 vis., Cambridge, 1907-1923 und The Cambridge medieval history, Cambridge 1911 ff. (пока вышло З тома, до середины XIX века). - Библиографические указания далее Handworterbuch der StaatswUsenschaften, hrsg. von Joh. Conrad, Ludw. Elster, Wilh. Lexis, Edg. Loening, 3. Aufl., 8 Bde., * Борьба Фридриха Великого13 с его юристами возникла от того, что их формализм столкнулся с его решениями, продиктованными точкой зрения пользы для целей управления и общего блага. Предварительные теоретические замечания 23 Jena, 1903-1911, 4 Aufl., hrsg. von L. Elster, Ad. Weber, Fr Wieser, Jena, 1921 ff., cv. Worterbuch der Volkswirtschaft, hrsg. von L. Elster, 2 Bde., Jena, 1911. - Богатый критический обзор литературы дает В. Зом- барт. «Современный капитализм». Пер. с 5-го нем. изд. Пг., 1923 г. * * * Bibliographie der Sozialwissenschaften, Bd. 1-14, Dresden, Berlin, 1905-1918; fortgezetzt als Sozialwissenschaftlihes Literaturblatt, Berlin, 1922 ff. * * * Jahrbucher fur Nationalokonomie und Statistik. Gerg. von B. Hildebrand, fortges. von J. Conrad, berausg. von L. Eistor, Jena, 1863 ff. Jahrbuch fur Gesetzgebung, Verwaltung und Volkswirtschaft im Deutschen Reich, F. v Holtzendorf und L. Brentano, позднее G. Schmoller, теперь H. Schumacher und A. Spiethoff Munchen und Leipzig, 1877 ff. Archiv fur Sozialwissenschaft und Sozialpolitik, begr. von W Sombart, M. Weber und E. Jaffe, jelzt hrsg. von Jos. Schumpeter, Alfr. Weber und E. Lederer, Tubingen, 1904 ff., это - тома 19-31 des Archiv fur sociale Gesetzgebung und Statistik, hrsg. von H. Braun, Tubingen, 1888 ff. Zeitchrift fur Sozial- und Wirtschaftsgeshichte, hrsg. von St. Bauer, C. Grunberg, L. M. Hartmann und E. Szanto, Bande, Freiburg, Berlin, 1893- 1900. - Vierteljahrsschrift fur Sozial- und Wirtschaftsgeshichte, herausg. von St. Bauer, G. von Below, L. M. Hartmann und К Kasser, Leipzig, 1903 ff. * * * W Gunningham, An Essay on western civilisation in its economic aspects, 2 vis. Cambridge, 1893-1900. Ed. Meyer, Geschichte des Altertums, 1.-5. Bd., Stuttgart, 1884-1903, 3. Aufl., Stuttgart und Berlin, 1910 ff. O. Neurath, Antike Wirtschaftsgeshichte, 2 Aufl., Leipzig, 1918. К J Beloch, Griechische Geschichte, 3 Bde., Strassburg 1893-1904, 2. Aufl. 1912 ff. (Рус. пер. с 1-го нем. изд.). М. Ковалевский. Экономический рост Европы, в 3 т., М., 1898- 1903. Н. Sieveking, Grundzuge der neneren Wirtschaftsgeshichte, vom 17 Jahrhundert bis sur Gegenwart, 3. Aufl., Lripzig, Berlin, 1921. G. Vicomte d"Avenel, Histoire oconomique de la propriote, des salaires, des denrees et de tous les prix en general 1200-1800, 6 vol., Paris, 1896-1920. K. Th. von Inama-Aternegg, Deutsche Wirtschaftsgeshichte, 3. Dde., Leipzig, 1879-1901, 1. Bd. 2. Aufl. 1909. 24 М. Вебер. История хозяйства К. Lamprecht, Deutsches Wirtshaftsleben im Mittelalter. Untersuchungen uber die Entwicklung der materiellen Kultur des platten Landes auf Grund der Quellen zunachst des Mosellandes, 4 Bde. Leipzig, 1886. R. Kotzschke, Grundzuge der deutchen Wirtschaftsgeshichte sis zum 17. Jahrhundert, 2. Aufl., Leipzig und Berlin, 1921. E. Levasseur, Histoire des classes ouvrieres en France, 2. Aufl., 2 Bde., Paris, 1900-1901. В. Эшли. Экономическая история Англии. М., 1899. G. Bodnitz, Englische Wirtschaftsgeshichte, 1. Bd., Jena, 1918. W. Cunningham. The growth of English industry and commerce during the early and middle ages. 5. Aufl., 2 Bde., Cambridge, 1910. Он же: The growth of English industry and commerce in modern times. 4. ed., 2 vis., Cambridge, 1907. Th. Pogers, Six centuries of works and wages. The history of English labour. London, 1901. (Рус. пер.: История труда и заработной платы в Англии). Т. Fukuda. Die gesellschaftliche und wirtschaftliche Entwicklung in Japan. Stuttgart, 1900. N Ping-Hua Lee, The economic history of China, New York, 1921. * * * M. Weber, Wirtschaft und Gesellschaft (Grundriss der Sozialokonomik, III. Abt.), Tubingen. 1922. * * * См. на русском языке также: И. М. Кулишер. Лекции по истории экономического быта Западной Европы. Изд. 6-е. Пг., 1922 (с обширной библиографией). ГЛАВА ПЕРВАЯ ДОМАШНЕЕ ХОЗЯЙСТВО, РОД, ДЕРЕВНЯ И ПОМЕСТЬЕ (АГРАРНЫЙ СТРОЙ) A. Meitzen. Siedelung und Agrarwesen der West- und Ostgermanen, der Kelten, Romer, Finnen und Slaven, 4 Bde. Berlin, 1896. (Ср. для критики: G. F. Knapp. Siedelung und Agrarwesen nach A. Meitzen, in: Grundherrchaft und Rittergut, 101 ff.). M. Weber. «Agrargeschichte, Altertum» в Handworterbuch der Staatswissenschaften. 3. Aufl., I, 52 ff. Jena, 1909. § 1. Типы аграрного строя и проблемы аграрного коммунизма* Если прежде всего обратиться к национально-немецкому аграрному строю, как он является перед нами в XVII столетии, чтобы затем проследить его назад вглубь прошлого до древнейших времен, от которых остаются лишь скудные и плохо освещенные источники, мы вынуждены ограничиться территорией, первоначально заселенной германцами. Таким образом отпадает: прежняя славянская область к востоку от Эльбы и Заалы1, прежняя римская по * Мысль об исконном аграрном коммунизме, стоявшем якобы в начале развития, прежде всего была выдвинута исследованиями о древнейшем германском хозяйственном строе. Особенно твердо обосновали это воззрение на древнейшую германскую земельную общину, которое позже стало почти общим достоянием науки, следующие ученые: G. Hansen. Ansichten uber das Agrarwesen der Vorzeit (Nenes staatsburgerlishes Magazin III A835) и IV A837), повторно в «Agrarhistorischen Abhandlungen», 1880- 1884, затем G. Maurer. Einleitung zur Geschichte der Mark-, Hef-, Dorf- и Stadtver assung. Munchen, 1854. (Ср. Н. Brunner. Deutsche Rechtsgeschichte, 1 Bd., 2 Aufl. Leipzig, 1906, R. Schroder. Lehrbuch der deutschen Rechtsgeschichte, 6 Aufl. Leipzig, 1919). Аналогии древнейшему немецкому аграрному строю находились частью в русских порядках, частью в Азии, именно в Индии. См. W. Roscher. Haben unsere deutschen Vorfahren zu Та- 26 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 ту сторону пограничного вала (limes), также рейнская область, Гессен и вообще южная Германия к югу от линии, которую можно (приблизительно) провести от границы Гес- сена вплоть почти до Регенсбурга2, наконец, части земель, первоначально заселенных кельтами, на запад от Везера3. Заселение этой области исконно германской оседлости происходило деревнями, а не отдельными дворами. Соединительных дорог между деревнями первоначально почти не было, потому что каждая деревня существовала самостоятельно для себя и не имела никакой нужды в связи с соседями. Даже позже дороги не прилагались правильно (как положено), но протаптывались сообразно потребности и снова исчезали из года в год, пока постепенно, с течением столетий, не возникла дорожная повинность (сервитут4), которая падала на отдельные земельные владения. Современная кар- citus Zeit ihre Landwirtschaft nach dem Driefeldsysteme getrieben? Leipziger Sitzungsberichte X, 1858, A. v. Haxthausen. Studien uber die inneren Zustande, des Volksleben und insbesondere die landlichen Einrichtungen Russland, 3 Bde. Hannover, 1847-1852; H. Maine. Village-Communities in the East and West. L., 1871). Это привело к представлению, что с земельной общины начинается всякое аграрное развитие; сильнее всего теория эта разви валась в работе Э. Лавелэ «О собственности». Р., 1874 (есть рус. пер.). В новейшее время, однако, возникло сильное течение, которое находит частную собственность на землю и развитие крупного землевладения уже в древнейшие, доступные нашему исследованию периоды, как германского, так и всякого другого хозяйства: ср. W. Denman-Ross. The theory of the village community. Cambridge, 1880; Он же. The early history of landholding among the Germans. Boston, 1883; FSeebohm. The English village community. L., 1883. 4. Aufl., 1890; нем. пер. Th v Bunsen. Heidelberg, 1885; L Dargun. Ursprung und Entwicklungsgeschichte des Eigentums, Zeitschr. f. vergleichende Rechtswissenschaft V, A884); N.-D. Fustel de Coulanges. Le probleme des origines de la propriete fonciere, Revue des questions historiques XLV, A889), повторно: Questions historiques, P., 1893; Он же. Histoire des institutions politiques de Tancienne France, 2 т., 3-е изд. Р., 1912; F. W. Maitland. The survival of archaic communities Law Quarterly Review IX A893), повторно: Collected papers, 2 vis. Cambridge, 1911; W. Wittich. Die Grundherrschaft in Nordwestdeutschland. Leipzig, 1896 (cp. G. Knapp. Grundherrschaft und Rittergut. Leipzig, 1897); R. Hildebrand. Recht und Sitte auf den primitiven wirthchaftlischen Kulturstufen. 2. Aufl. Jena, 1907; A. Dopsch. Wirtschaftliche und soziale Grundlagen der europaischen Kulturentwicklung aus der Zeit von Caesar bis auf Karl d. Gr., 2 Bde. Wien, 1918-1920. - Чтобы ориентироваться в вопросе о происхождении и течении означенной научной контроверзы, см. F. Rachfahl. Zur Geschichte des Grundeigentums (Jahrbb. f. Nationalokonomie und Statistik LXXIV ); G. v. Below . Das kurze Leben einer vielgenannten Theorie, in: Probleme der Wirtschaftsgeschichte. Tubingen, 1920. Специально для заключения спора о древцейшем аграрном строе см. работу автора настоящей книги: Л/. Weber. Der Streit um der Charakter der altgermanischen Socialverfarfassung, Jahrbb. f. Nationalokonomie und Statistik LXXIII A904). Типы аграрного строя и проблемы аграр. коммунизма 27 та генерального штаба сохраняет, поэтому, для данной местности вид неправильной сети, узлами которой являются деревни. Если представить схему территории древней германской деревни в виде концентрических кругов, то первое, самое внутреннее, кольцо, включит совершенно неправильно разбросанные дворовые усадьбы; между ними ветвятся соединительные дороги. Кольцо II обозначает огороженную садовую землю (Wurt), разделенную на столько частей, сколько было дворов в деревне первоначально. Кольцо III - пашня (ср. ниже), IV - пастбище («аль- менда»5). Каждое домохозяйство имеет право выгонять на пастбище равное количество скота; в остальных отношениях оно не находится в общем владении, но поделено на твердо обозначенные участки. Так же обстоит дело и с лесом (V), который, впрочем, не всегда принадлежит деревне; и здесь также право на рубку дров, сбор хвороста, свиного корма и т. д. поделено на равных началах между жителями деревни. Дом, двор и учас- Схема германской деревни 28 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 тие отдельных лиц во владении садовой землей, пашней (см. ниже), альмендой и лесом именуются вместе «гуфой» (этимологически связано с Habe, haben)*. Пашня разделена на некоторое количество частей, «конов» («Gewanne»); последние опять распадаются на полосы, не всегда одинаковой ширины и часто удивительно узкие. Каждый крестьянин деревни владеет такой полосой в каждом коне, так что все участки пашни первоначально одинаковой величины. Основано это деление на коны на стремлении дать членам общины равное участие в различных по качеству частях земли; чересполосное владение, которое проистекало отсюда, открывало еще то дальнейшее преимущество, что при стихийных бедствиях, вроде градобития, все оказывались одинаково пострадавшими и для отдельных лиц уменьшался риск. Разделение на длинные полосы (между тем, как у римлян, например, господствовали квадраты) связано с особенностями германского плуга. Плуг (соха) в начальные времена повсюду представляет собою мотыгообразный инструмент, который ведут рукой, а позже влекут скотом; он лишь слегка разрывает землю и оставляет борозды на пашне. Все народы, которые остались при мотыжном плуге, были вынуждены пахать поле вдоль и накрест, если они хотели действительно взрыхлить землю. Поэтому наиболее подходящим для этого разделением пашни было деление на квадраты, которое мы видим в Италии со времен Цезаря6, и которое еще ныне нам показывают карты Кампаньи7, составленные генеральным штабом, на которых мы можем легко провести границы отдельных участков на основании этого внешнего признака. Напротив, германский плуг, насколько мы можем его проследить в прошлом, состоял из ножа, который вырезает землю вертикально, потом лемеха, который режет горизонтально, и, наконец, из приделанной справа направляющей доски, которая его поворачивает. Этот плуг делал излишним пахоту накрест. Для его применения было наиболее подходящим разделение на длинные полосы. Площадь отдельной полосы измерялась при этом (по общему правилу) пространством, которое мо- * По аналогии с русскими древними отношениями, это можно назвать ¦ наделом» или, может быть, «сохой», хотя последнее слово скорее применимо к обозначению права члена общины на пахотные земли. (Прим. ред. рус. пер.). Типы аграрного строя и проблемы аграр. коммунизма 29 жет за день вспахать один бык (работающий не до истощения, а ровно столько, чтобы сохранить работоспособность на последующие дни); отсюда произошло слово «морген» (древне-германская мера длины от «утро» или «день»), т. е. «дневная работа». Такое разделение полей должно было с течением времени сильно перепутаться, так как плуг (с направляющей доской справа) обнаруживал тенденцию сдвигаться влево. Благодаря этому борозды становились неправильными и так как, первоначально по крайней мере, межевые знаки между отдельными полями отсутствовали (были проведены только пограничные борозды), легко запахивались участки чужих полос. Первоначальный распорядок восстанавливался полевыми присяжными с жезлом, позднее так называемым канавным циркулем, как в Шлезвиг-Голштинии8 с помощью выравнивания обмерным канатом. Так как между отдельными участками не было никаких дорог, обработка пашни могла происходить только по общему плану и одновременно. Обычно она производилась по трехпольной системе*, которая была наиболее распространенной, но никоим образом не древнейшей формой хозяйства в Германии; временем ее введения должен считаться по меньшей мере VIII в., так как она упоминается уже в документе рейнского монастыря Лорш (около 770 г.), как нечто само собой предполагающееся. Трехпольное хозяйство состоит в том, что вся деревенская пашня делится на три части, из которых первая засевается озимыми злаками, вторая одновременно предназначается для яровых, третья оставляется под паром и (по крайней мере, в историческое время) унавоживается. Каждый год полосы по очереди меняют свое назначение, так что занятая озимыми на следующий год засевается яровыми, еще на следующий остается под паром и соответственно остальные. Для скота на зиму заготовливается стойловой корм, летом он идет на пастбище. При таком порядке хозяйства исключена возможность того, чтобы отдельный человек предпринял нечто отличное от всей деревенской общины: его действия принудительно определяются ею. Деревенский староста твердо устанавливал, когда надо сеять * G Hausen. Zur Geschichte der Feldsysteme in Deutschland (Agrarhistorische Abbandlungen I) 152; Th v. d Goltz. Geschichte der deutschen Landwirtschaft, 2 Bde. Berlin, 1902-1903. 30 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 и когда жать, он распоряжался, чтобы засеянные хлебом части пашни были отгорожены от паровых, по окончании же жатвы загородки снимались; кто не воспользовался днем общей жатвы, был обречен на то, что общинный скот, выпущенный на паровое поле, потопчет его посев. Гуфы были присвоены отдельным лицам даже в наследственную собственность*. Они могли быть различной величины и почти в каждой деревне были разные. Часто, как нечто вроде нормальной меры, принималась площадь в сорок дней труда; столько земли считалось необходимым, чтобы прокормить среднюю семью. Из гуфы были выделены в свободное хозяйствование дворовые усадьбы и садовая земля. Дом давал приют малой семье из родителей, детей, иногда также и взрослых сыновей. Отдельному лицу принадлежала дальше и доля в пашне; в общем же смысле поле считалось собственностью общины гуфовладельцев, т. е. совокупности полноправных членов деревенского союза. К нему принадлежал только тот, кто мог назвать своим какой-нибудь участок в каждой из трех частей пашни. Кто не имел его или имел не на каждом поле, не считался его членом. Общая марка9 (die gemeine Mark), которая состояла из леса и пустошей и которую следует отличать от деревенской альменды, принадлежала не деревенскому союзу (Dorfverband), но союзу более обширному (Gauverband). Она принадлежала союзу нескольких деревень. Начало и первоначаль- * Устройство гуф стало в новейшее время предметом спора, который некоторыми связывается с вопросом о первоначальном общинном землевладении у германцев. Прежнее воззрение видело в гуфе результат и воплощение общности полей. См. G. Waitz. Uber die altdeutsche Hufe. Gottingen, 1854 (повторено в Gesammelte Abhandlungen, 1. Bd., hrsg. К von Zeumer. Gottingen, 1896); G Haussen. Die Ackerflur der Dorfer (повторено в Agrarhistorische Abhandlungen, 2 Bd.); A. Meitzen. а. а. О. 72 ff; недавно К. Rhamm. Ethnographische Beitrage zur germanisch-lawischen Altertumskunde. 1. Abt.: Dir Grosshufen der Nordgermanen. Braunschweig, 1905. В противоположность этому за поместную форму, как первоначальную, высказались: W. Wittich. Указ. соч. С. 87. 120. G. Garo. Die Hufe, in: Deutsche Geschichtsblatter IV, 1903 (повторено в: Beitrage zur alteren deutschen Wirtschafts- und Verfassungsgeschichte. Leipzig, 1905); о гуфе, как первоначально специфическом учреждении салических франков, распространенном королевской властью на всю Германию, толкует: К. Rubel. Die Franken, ihr Eroberungs- und Siedlungssystem im deutschen Volkslande. Bielefeld - Leipzig, 1904. См. к этому вопросу в целом сжатое, хорошо ориентирующие изображения у R. Rotzschke (см. выше библиогр. пособия) и А. Dopsch. Die Wirtschaftsentwickelung der Karolingerzeit, I Bd., 2 Aufl. 1921. С 329 и след. Типы аграрного строя и проблемы аграр. коммунизма 31 ный облик этого «маркового союза» (Markgenossenschaft) остаются темны, во всяком случае он древнее, чем государственное деление страны на области (Gaue) при Каролингах10, и он не тождественен с организацией «сотен». Внутри общей марки существовала должность высшего маркового старосты (наследственно приуроченная к определенному двору или усадьбе; ею обычно завладевал король или помещик); кроме того, был «дровяной суд», собрание уполномоченных от полных «гуфников» входивших в марку деревень. Принципиально и первоначально в таком хозяйственном порядке господствовало строгое равенство членов. Но оно должно было неизбежно нарушаться, вследствие различного числа детей, при дележе наследства: рядом с полными «гуфниками» возникли владельцы полугуфы и четверти гуфы. Кроме того, гуфники не были единственными жителями деревни. К ним присоединялись другие группы населения, например, младшие сыновья, которые не наследовали дворовых усадеб. Они могли занимать в полевом кольце еще не занятую территорию и получали право пастьбы скота: и то, и другое за плату (гуфные деньги, пастбищные деньги); кроме того, отец мог предоставить им место на садовой земле для постройки дома. Извне приходили ремесленники и другие работники, которые стояли вне гуфного союза. Благодаря этому образовалось разделение между крестьянами и другим классом жителей деревни, которые назывались в южной Германии «зельднерами» или «домовиками» (Hausler), на севере - «приселенца- ми» или «коссэтами». Эти последние принадлежали к деревне только в силу своей собственности на дом, но не имели никакого участка в пашне; однако они могли приобрести право на такое участие, если крестьянин, с согласия деревенского старосты или помещика (первоначально всего рода), продавал им кусок своей пахотной доли или если им уступали кусок альменды. Такие мелкие наделы назывались «прокатными полями» (walzende Aecker), на них не падали определенные обязательства владения туфами, они не подлежали компетенции низшего суда и были свободно отчуждаемы, но зато их владельцы не имели никакого участия в правах полных гуфников. Число этих людей с ограниченными правами было немалое; случалось, что пашня до половины занималась такими «прокатными полями». 32 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 Таким образом, крестьянское население распадалось на два различных слоя по характеру землевладения: полных гуфников, с разными низшими их категориями, и стоящих вне гуфного союза. Но над полными гуфниками также образовался особый владетельный слой, земельные участки которого стояли равным образом вне гуфного союза. Уже в самую древнюю эпоху существования германского аграрного устройства отдельное лицо (поскольку в распоряжении деревни имелся излишек земли) могло распахать и огородить занятую и обработанную им пустошь; пока оно ее возделывало, эта «заимка» (Bifang) принадлежала ему, в противном случае отходила обратно в общую марку. Устройство таких «бифангов» предполагало определенное владение скотом и рабами и было поэтому обычно возможно только для короля, князей и земельной знати. Кроме того, король мог отдавать на сторону землю в пределах марки, над которой он присвоил себе право верховного начальника; однако, эта отдача происходила на других условиях, чем присвоение гуфной земли: здесь шла речь о куске леса, отделенном определенными границами, который первоначально был расчищен под плуг данным лицом; зато новая земля попадала в более благоприятные правовые условия, поскольку она освобождалась от принудительного севооборота. При отмеривании этого участка применялась особая мера* поверхности: королевская гуфа, прямоугольник в 48-50 гектаров. Древнегерманская форма оседлости с системой «народных гуф» широко распространилась за пределы области между Эльбой и Везером. Она проникла в следующие страны: Скандинавию (Норвегию до Бергена, Швецию до Далэль- вена, датские острова и Ютландию), Англию со времени поселения англосаксов и датчан (это так называемая система открытых полей - openfeldsystem), почти всю северную Францию, большую часть Бельгии, особенно Брабант. Северная Бельгия, Фландрия и часть Голландии принадлежали к области салических франков, где господствовала другая форма поселения (см. ниже). В южной Германии надо причислить к полосе распространения описанного порядка следующие территории: область между Дунаем, Ил- лером и Лехом, часть Бадена и Вюртемберга, равно как часть Верхней Баварии, например, окрестности Мюнхена, в особенности Айблингский край11. Вместе с расширением Типы аграрного строя и проблемы аграр. коммунизма 33 колонизации древнегерманская форма оседлости проникла также за Эльбу на восток, однако, в более упорядоченном виде: с целью принять возможно большее число жителей, поселенцы строились большими деревнями, расположенными улицей, на выгодных правах владения и с возможно большей свободой хозяйства. Дворовые усадьбы не насаживались неправильными кучами рядом друг с другом, но вытягивались правильной линией справа и слева вдоль деревенской улицы, каждая на своей гуфе (или около нее); гуфы длинными полосами лежали непосредственно друг возле друга. Но и здесь было удержано разделение на коны и вместе с тем принудительный севооборот на пашне. При таком распространении германского типа оседлости за пределы его первоначальной области обнаруживаются все же важные различия. Наиболее резко выступают они в Вестфалии12. Вестфалия разделена Везером на две области резко отличающихся друг от друга типов оседлости. У правого берега реки внезапно прекращается германский порядок поселения, на запад от нее начинается территория поселений отдельными дворами. Деревни и альменды нет, чересполосица заметна лишь в ограниченном объеме. Отдельные дворы принимают участие в общей марке, которая первоначально представляет собой невозделанную землю. Путем расчистки на ней возникают новые поля; последние полосами отдаются участникам марки, которые именуются «эрбексенами» («Erbexen»), в наследственное владение. На общую марку допускаются, при помощи выделения участков и за выкуп, еще другие поселенцы, которые соответствуют «коссэтам» восточных областей, ремесленники, мелкие крестьяне, работники, которые стоят к «эрбексенам» в отношении съемщиков или обязаны работами для них. Вестфальский * Erbexen», который в среднем владеет приблизительно 200 моргенов, как видно из описания этого типа оседлости, хозяйственно гораздо самостоятельнее, чем крестьянин на чересполосице. Господство подворной системы простирается от Везера до голландского побережья и захватывает главные части области салических франков*13. На юго-востоке область германской оседлости соприкасается с областью альпийского хозяйства и оседлости южных славян. * D. Philippi. Die Erbehen in der sachsischwestfalischen Mark. Halle, 1920. 2-751 34 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 Альпийское хозяйство* всецело основано на скотоводстве и использовании пастбищ. Альменда приобретает тут особое господствующее значение, все хозяйственные правила относятся к рационализированию выгод при участии в деле пользования альмендой правомочными хозяйствами. По такой системе (Stuhlung, Segung) альпийский выгон делится на некое число участков (Stosse), которые представляют собой площадь пастбища, достаточную для содержания в течение года одной головы скота. Хозяйственную единицу у южных славян, в Сербии, Ба- нате, а также в Кроации14, образует не деревенская, но домовая община, задруга**. Она представляет собой сообща хозяйствующую большую семью, вплоть до правнуков, работающих под руководством домовладыки; часто в нее входят много вступивших в брак пар; она охватывает обычно 40-80 человек, которые не всегда живут под одной крышей, но хозяйничают в области добывания и потребления целой домовой общиной с общим котлом. На юго-западе германский аграрный строй столкнулся с остатками римского деления полей, в котором центром является барский двор, окруженный мелкими хозяйствами зависимых колонов. В большей части Нижней Баварии, Бадена и Вюртемберга произошло частичное смешение обеих систем. Особенно на высотах, в холмистых местностях, заметно ослабление старогерманской системы. Здесь встречается и чересполосица, но также и обратный порядок: пашня деревни распадается на замкнутые участки, внутри которых выделено владение отдельных лиц; равенство частей не соблюдается и вообще не видно никакого распределительного основного начала. Происхождение этого подворного раздела (Weileraufteilung по Мейтцену15) неизвестно; может быть, его следует объяснить сдачей земли внаем несвободным. Происхождение специфически германского аграрного строя практически неизвестно. В эпоху Каролингов он уже * См.: А. v. Miaskowski. Verfassung der Land-, Alpen und Forstwirtschaft der Schweiz. Basel, 1878; он же. Die schweizerische Ahnend. Leipzig, 1879; F G. Stebler. Handbuch fur Alp- und Weidewirtschaft. Berlin, 1903. ** Древность ее оспаривается. Против мнения J. Peisker"a Die serbische Zadruga, Zeitschr. fur Social- und Wirtschaftsgeschichte VII A900), который видит в ней продукт византийской податной системы, высказывается М. Markovic. Die serbische Hauskommunion. Leipzig, 1903; M. Wla"inatz. Die agrarreschtlichen Verhaltnisse des mittelalterlichen Serbiens. Jena, 1903. Типы аграрного строя и проблемы аграр. коммунизма 35 утвердился. Норазделение конов на равные полосы слишком рационально, чтобы можно было считать его исконным. Мейтцен проследил, что ему предшествовал другой порядок так называемых лагерморгенов; лагерморген означал пространство, которое может вскопать один земледелец с одной упряжкой в течение утра: участки эти могли существенно различаться по плодородию почвы, расположению поля, отдаленности от жилья и т. п. Лагерморген образовывал основу кона, который везде, где сохранился такой порядок раздела, имел неправильную форму в отличие от геометрической, которую придало ему позднейшее деление на полосы равной ширины*. Первоначальный германский тип заселения ныне более уже не существует. Его разложение началось очень рано, однако, не вследствие перестройки его самими крестьянами, которым это было бы не по плечу, но вследствие натиска сверху. Крестьянин рано попал в зависимость от политического или земельного владыки; к тому же он, как владелец «народной» гуфы, был в хозяйственном и военном отношении слабее владельца «королевской» гуфы. Со времен установления «вечного местного» мира возрос интерес рыцарства к ведению хозяйства. Пробужденный этим рационализм некоторой части помещиков разрушил древний аграрный строй, особенно в южной Германии. Имперское аббатство Кемптен16, например, с XVI столетия начи- * В новейшее время пытались доказывать, что германский аграрный строй вырос из военных оснований. См. спор между S. Rietschel. Untersuchungen zur Geschichte der germanischen Hundertschaft, Zeitschr. der Savig- ny-Stittung, Germ. Abt. XXVIII, 1967 и Cl. Frhr. von Schwerin. Zur Hundertschaftsfrage, там же, XXIX, 1908. Эта теория утверждает, что аграрное устройство вышло из сотни, которая была одновременно единицей разделения войска и группой, состоявшей круглым счетом из ста гуфовла- дельцев, наделы которых, по меньшей мере, вчетверо больше позднейших гуф. Владельцы этих участков были вооруженными людьми, так как они жили доходами от труда своих крепостных и потому были наследственными воинами. Гуфа была, как позже англо-саксонский гайд (hyde), идеальной служилой земельной единицей, которая обязывала поставить вполне вооруженного всадника; из этого гуфного строя рациональным путем выросли будто бы народные гуфы, когда крупные гуфни- кй стали делить свои гуфы на четыре, восемь или десять частей. Против такого толкования можно возразить, что коны германского народного гуфного строя не возникли рационально, а образовались естественно из «лагерморгенов». Но с другой стороны, остается затруднительным объяснить, почему в северной Франции гуфный строй существовал лишь там, куда простирались завоевания салических франков, но не оставил следов в области, исконно ими занятой. 2* 36 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 нает производить так называемые «сплочения» (Vereinodan- gen), которые оно продолжает до XVIII столетия. Пашня разделяется по-новому, и крестьянин помещается на так называемом отдельном дворе, большей частью приблизительно в середине его теперь сплошного владения. В северной Германии устранила древнее разделение пашни государственная власть в XIX столетии, в Пруссии это произошло с применением грубого насилия. Указ о разделении общинной земли 1821 г., который вынудил введение плодопеременной системы, прошел под влиянием идей либерализма против чересполосицы, общей марки и альменды. Общность владения (чересполосица) была устранена принудительной концентрацией, альменда поделена. Крестьянин был насильственно поставлен в положение индивидуального хозяина. В южной Германии удовольствовались так называемым очищением пашни. Была проложена сеть дорог между отдельными ее частями; при этом также часто имели место разные случаи обмена отдельными участками, чтобы достигнуть приблизительно сплоченного расположения частей поля данного владельца. Альменда продолжала существовать, но так как перешли к стойловому содержанию скота, она была часто обращаема в пашню, которая служила для доставления дополнительного дохода отдельным жителям деревни или для прокормления престарелых. Особого успеха такое развитие достигло в Бадене; здесь население крепко прониклось стремлением прочно укрепиться на местах, благодаря выгодности такого устройства, и это привело к чрезвычайно высокой густоте заселения, так что даже для того, чтобы достигнуть его разрежения, пришлось установить премии эмигрантам и, наконец, в отдельных местах предприняты были попытки разделить старых поселенцев, издавна пользовавшихся альмендой, и вновь прибывших, на особые альмендные общины (внутри общин деревенских). В германском аграрном строе часто усматривали отзвуки первобытного, якобы у всех народов существовавшего аграрного коммунизма, и искали в других странах примеры, которые позволяли бы, восходя выше через голову германского аграрного строя, восстановить нигде и никогда исторически не наблюдавшиеся ступени. Стремясь к этому, думали, между прочим, найти их следы в шотланд- Типы аграрного строя и проблемы аграр. коммунизма 37 ском аграрном строе*, господствовавшем до битвы при Кул- лодене A746I7, в системе «Runridge», нечто подобное древ- негерманскому, облегчающее обратные заключения к более давней эпохе. Правда, в Шотландии также существовало деление пашни на полосы, которые образовывали чересполосицу, существовала также альменда, и тут наблюдается сходство с Германией; но эти полосы ежегодно или через несколько лет переделялись сызнова, так что практиковалось в ослабленном виде деревенское общинное пользование, чего не было в системе германских лагерморгенов, которая является древнейшей доступной нам формой немецкого деления пашни. Рядом с этим и часто в связи с этим на гаэльской и шотландской территории практиковался «Cywar», обычай совместной запашки. Земля, долгое время запущенная под траву, поднималась тяжелым плугом, с упряжкой в восемь быков. Для этой цели собирались владельцы быков и собственник тяжелого плуга (обычно деревенский кузнец) и работали вместе с пахарем и погонщиком быков. Дележка происходила перед жатвой на корню или урожай делился после общей жатвы. При этом шотландский аграрный строй отличался от германского еще и тем, что там пояс пахотной земли в свою очередь распадался надвое: внутренний унаваживался и возделывался по трехпольной системе, внешний делился на пять или семь частей, из которых каждый год только одна запахивалась, между тем как прочие запускались под траву и служили пастбищами. Пахотно-пастбищный характер этого аграрного устройства объясняет постоянное образование плуговых союзов, которые действовали на внешнем поясе, между тем как на внутреннем отдельный шотландец хозяйничал так же индивидуально, как и германский крестьянин. Шотландский аграрный строй сравнительно молод и предполагает наличие значительного предварительного роста площади обработанной под пашню земли. Первоначальный кельтский строй мы можем изучать в Ирландии. Здесь * См. для кельтского аграрного строя вообще: Е. О" Curry. On the manners and customs of the ancient Irish. Предисл. W. K. Sullivan. L., 1873; H. S. Maine. Village communities, 3 ed., L., 1876; W. F.Skene. Celtic Scotland, 2. Aufl., 3. Bde. Edinburgh, 1886-1890; F. Seebohm. The English village community, 4. ed. L., 1890, нем. пер. Heidelberg, 1885; A. Meilzen a. a. O. I, 174 ff.; M. J. Bonn. Die englische Kolonisation in Irland, I (Stuttgart - Berlin, 1906). 38 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 хозяйство вначале было всецело занято скотоводством, так как, благодаря климатическим условиям, скот там может круглый год оставаться вне двора. Пастбище принадлежало домовой общине (tate), глава которой обычно владел свыше чем тремя сотнями голов скота. Около 600 г. в Ирландии сильно увеличивается полеводство. Но и после этого земля не присваивалась надолго отдельным лицам, самое большее пожизненно. Раздел производил начальник (tanaist); такой порядок tanistri - держался еще в XI столетии. Так как древнейшая форма кельтского хозяйства, которую мы можем узнать, построена на исключительном преобладании скотоводства, от нее и от шотландской системы Cywar нельзя делать никаких заключений к древнейшей ступени германского хозяйства, ибо известное нам типично-германское аграрное устройство могло возникнуть только в такой период, когда выросла уже приблизительно одинаковая потребность в хлебопашестве, как и в скотоводстве. Возможно, что оно только слагалось во времена Цезаря, и, вероятно, во времена Тацита18 господствовало паст- бищно-полевое хозяйство; однако, с отображением ситуации обоими римскими писателями оперировать вообще трудно; а слова Тацита требуют особо осторожного отношения, ввиду их риторической окраски. Резко противоположен германским аграрным порядкам строй русского мира (общины)*. Он господствовал в Вели- короссии, но и здесь только во внутренних губерниях; напротив, его не было никогда на Украине и в Белоруссии. Деревни или села русского мира, выстроенные улицей, были часто очень велики, доходили до 3-5 тыс. жителей. Огород и поле лежат за двором, новые семьи селятся в конце ряда дворов. Кроме владения пашней практикуется пользование альмендой. Пашня разделена на коны, они в свою очередь на полосы. В отличие от германского аграрного строя в русской общине размер полос не твердо рассчитывается навсегда по числу дворов, но устанавливается, сколько едоков или рабочих рук содержится в каждом дворе. Их * См. J. v. Keussler. Zur Gescnichte und Kritik des bauerlichen Gemeindebesitzes in Russland, 3 Tie. Riga - St. Petersburg, 1876-1887; Wlad. Simho- vitsch. Die Feldgemeinschaft in Russland. Jena, 1898; А. Чупров. Die Feldgemeinschaft, eine morphologische Untersuchung. Strassburg, 1902; M. Weber. Zur Lage der burgerlichen Demokratie in Russland 68 ff. (Archiv f. Sozialwissenschaft und Sozialpolitik XXII A906) 296 ff.). Типы аграрного строя и проблемы аграр. коммунизма 39 количеством определяется число отведенных полос. Таким образом владение было не постоянное, но временное. Порядок предусматривал 12-летние периоды переделов, фактически они происходили чаще, через один, три, шесть лет. Притязание на землю, право на землю (надел), принадлежало отдельным душам и регулировалось не домовой, но сельской общиной. Право на надел сохранялось на вечные времена. Даже фабричный рабочий, предок которого ряд поколений тому назад выселился в город, мог всегда вернуться и предъявить свои права; наоборот, никто не мог выделиться из общины без ее согласия. Право на надел выражалось в периодическом требовании передела. Но равенство всех односельчан существовало обычно лишь в теории, так как почти никогда не набиралось на сходе достаточного большинства голосов для передела. За новое наделение выступали сильно размножившиеся семьи, но появлялись другие интересы, которые им противостояли. Решение мира было демократическим только по видимости; на деле оно часто определялось капиталистическими мотивами. Нуждаясь в инвентаре, отдельные хозяйства, хотя и в разной степени, попадали в долговую зависимость от деревенской аристократии, кулаков, которые держали в руках массу неимущих, ссужая их деньгами. Смотря по тому, были ли они заинтересованы оставить своих должников без ничего или дать им землю, они направляли решение мира, когда рассматривался вопрос о переделе. Относительно воздействия общинного землевладения на хозяйственную жизнь, в России высказывались до его разложения два взгляда. Одни видели в нем, в противоположность индивидуалистическому аграрному строю, спасение крестьянского хозяйства; в праве каждого выселившегося из деревни работника вернуться и потребовать назад свою долю находили решение социального вопроса. Они допускали, что всякий агрономический и иной прогресс наталкивался при этом порядке на препятствия и совершался медленно, но утверждали, что зато благодаря праву на «надел» всякий сразу воспользуется улучшениями. Противная сторона оценивала мир, как препятствие для всякого прогресса вообще и как прочнейшую опору реакционной царской политики. Растущая угроза социальной революции в начале XX столетия привела правительство к нанесению удара земельной общине. Столыпин в своем аграрном 40 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 законодательстве предоставил крестьянам право A906- 1907I9 на определенных условиях выходить из мира и требовать, чтобы им выделялся участок (хутор), который затем уже больше не вовлекался в переделы. Участок должен был быть выделен в форме сплоченного целого, как единый кусок земли, так что, подобно алльгадской хуторской реформе, деревни в принципе раздроблялись, отдельный крестьянин садился среди своей земли и хозяйничал индивидуально. Таким образом было достигнуто то, чего добивался уже в свое министерство граф Витте20: разрушение «мира», между тем, как либеральные партии никогда на это не решались или как, например, «кадеты21» верили в возможность его реформировать. Ближайшим результатом аграрной реформы Столыпина было то, что более зажиточные крестьяне, более сильные в экономическом отношении своим капиталом, и те, которые владели большей площадью земли, чем полагалось по сравнению с числом их «едоков», вышли из мира, и русское крестьянство раскололось на две половины. Одна из них - класс богатых крупных крестьян - выделилась и перешла к подворному хозяйству, другая, гораздо более многочисленная, которая осталась в общине, владела слишком малым количеством земли и была лишена возможности переделов и, значит, обречена на безнадежную пролетаризацию. Вторая группа возненавидела первую, считая ее насильником над божественным правом мира; первая тем самым была безусловно заинтересована в прочности устанавливающегося нового строя и, если бы не мировая война, она образовала бы новую опору и сплоченную гвардию царизма. По вопросу о возникновении земельной общины, в русской науке не установилось единого мнения. Согласно наиболее широко распространенному воззрению, она вовсе не представляет первобытный порядок, но является продуктом податной политики государства и крепостного права. До 1907 г. не только отдельные члены мира имели право требовать «надел» от деревни, но и, обратно, деревня имела неотъемлемое право рассчитывать на использование их рабочей силы. Даже тогда, когда крестьянин с позволения деревенского старосты уезжал и обращался к совсем другой профессии, община могла его в каждый момент вызвать обратно, чтобы возложить на него его долю в общих повинностях. Последние состояли главным образом в по- Типы аграрного строя и проблемы аграр. коммунизма 41 гашении выкупной ссуды за освобождение от крепостничества и причитающейся части государственных податей. На хорошей почве крестьянину удавалось приобретать излишек по сравнению с падавшей на него долей налогов; поэтому городской рабочий нередко был заинтересован в том, чтобы незваным вернуться в деревню; в таком случае община часто платила ему отступное за отказ от пользования наделом. Но если сумма податей была слишком высока, а где-нибудь представлялся лучший заработок, тем самым возрастало податное бремя для оставшихся, так как община была обременена круговой порукой. В таком случае мир принуждал своих членов возвращаться и снова браться за крестьянское дело, так что солидарность ограничивала индивида в его свободных стремлениях и становилась продолжением крепостного права, собственно в пользу мира и отмененного: крестьянин перестал быть крепостным барина, но зато оказывался закрепощен «миром». Русское крепостное право было исключительно сурово. Крестьян подвергали истязаниям; приказчики ежегодно по произволу соединяли пары, достигшие брачного возраста, и наделяли их землей. Власть помещика ограничивалась только традиционным обычаем; не существовало никакого прочного закона; господин мог ежеминутно каждого звать на барский двор или в поле на работу. В период крепостного права совершались переделы земли: на плохой почве по числу рабочих рук в крестьянском домохозяйстве, на хорошей - по числу едоков. Обязанности по земле превышали право на землю, причем как в том, так и в другом случае община солидарно отвечала перед помещиком за исправность платежей. Одновременно русское помещичье хозяйство вплоть до последнего времени пользовалось крестьянами даже в том отношении, что само не обеспечивало себя почти никаким инвентарем, но помещичья земля в общем правиле обрабатывалась крестьянским инвентарем и крестьянскими лошадьми. Земля сдавалась крестьянам в аренду или обрабатывалась под собственным управлением помещичьего управляющего имением, предъявлявшего требования на использование крестьянских упряжек. Круговая ответственность по отношению к помещику и крепостничество существовали с XVI и XVII столетий. Из них выводили и самый обычай переделов земли. 42 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 Система переделов не существовала на Украине и в тех частях России, особенно западных, которые еще не находились под властью Москвы в XVI и XVII столетиях. Здесь господствовало подворное землевладение. На таком же начале круговой ответственности покоилось хозяйство голландской ост-индской компании* в ее владениях. Она возлагала на Desa, т. е. общину, круговую поруку по внесению подати рисом и табаком. Последствием такого обязательства было то, что община принуждала отдельных лиц оставаться в деревне, чтобы помогать остальным уплатить налог. С отменой круговой ответственности в XIX в., принудительная община была обречена на упадок. В хозяйстве применялись две системы культуры риса: «сухая», которая была малодоходна (Tegal), и мокрая (Sawah), при которой поля обводились плотинами и разрезались внутри на части канавами, чтобы задерживать убывание свежей пролившейся или собранной старой дождевой воды. Кто устраивал Sawah, приобретал наследственное, неотчуждаемое право собственности. На землях Tegal господствовала запашка, похожая на шотландское полевое и пастбищное хозяйство на внешнем поясе. Деревня расчищала почву сообща, но обрабатывали участки и жали крестьяне порознь. Расчищенная земля приносила урожай три или четыре года, а затем надолго запускалась под траву и деревня меняла свое местожительство, чтобы расчищать новую землю. Более древние формы отношений ясно указывают нам, что только хищническая или насильственная политика голландской ост-индской компании привела к возникновению переделов. Введенная компанией система в 30-х гг. XIX столетия уступила место новому порядку (Kultur-Stelsel); каждое лицо должно было обрабатывать пятую часть своей земли в пользу государства, причем ему предписывалось, что именно следует выращивать. И эта система исчезла в течение XIX в., уступив место рациональному хозяйству. По указаниям китайских классиков, подобная же система одно время господствовала в Китае. Пашня делилась на куски - - по девять квадратов; из них внешние предоставлялись отдельным семьям, а самый внутренний счи- * P.J. Veth. Java, geografisch, ethnologisch, historisch. Neue Auflage von J. F. Snellermann und J. F. Niermeyer, 4 Bde., Haarlem, 1912; S. van Brakel. De hollandsche handlescompagnien der 17-e eeuw, s-Gravenhage, 1908. Типы аграрного строя и проблемы аграр. коммунизма 43 тался собственностью императора. Семьи получали земли только в пользование, после смерти домохозяина происходил передел. Эта система имела только временное значение и практиковалась лишь поблизости от больших рек, где была возможна обводняемая культура риса. И в этом случае аграрно-общинный строй был также введен государством в фискальных интересах, а не возник из древнейших основ. Первоначальным китайским хозяйственным строем было, как мы знаем, родовое хозяйство, которое и доныне сохраняет силу в китайской деревне, где каждый род имеет свой маленький храм для культа предков, свою школу, совместно хозяйничает и сообща обрабатывает пашню. Последний пример будто бы «коммунистического» аграрного строя дает Индия*. Здесь известно два различных вида деревенского устройства. Общим для обоих является наличие деревенской альменды и деревенского «вурта», т. е. садовой площади, которая соответствует той части пашни в германском аграрном строе, на которой сидели зельд- неры и домовники. Здесь живут ремесленники, служители храмов (которые сравнительно с брахманами22 играют подчиненную роль), цирюльники, стиралыцики и прочие ручные работники деревни (это - деревенский establishment) на положении демиургов23: они ничего не получают за свои единичные услуги, но работают даром за землю или за часть жатвы**. Различия между отдельными деревнями наблюдаются в положении владельцев земли. В деревнях - raiyat- wari - господствует индивидуальное владение землей и исполняются индивидуальные податные обязанности. Во главе стоит деревенский староста. Крестьяне не получают доли в общей пустоши, которая принадлежит царьку (радже). Кто хочет расчистить новую почву, должен платить ему за разрешение. Другой тип представлен деревнями, которыми распоряжаются joint-body - союзы из нескольких привилегированных господ, деревенской аристократии «полногуф- * Ср. различные «Reports» индийской переписи, в особенности же 1901 г., Калькутта, 1913 (полный перечень многочисленных «Reports» различных чиновников индийского управления представляет The Indian Yearbook . С. 763; В. Н. Baden Powell. The Landsystems of British India, 3 Bde. Oxford, 1892; он же. The origin and growth of communities in India. L., 1908; M. Weber. Ibid, П. С 77. ** Однако, неподвижность индийских отношений объясняется не практикой этих учреждений, как думает Карл Маркс, но характером кастового строя, так же, как в Китае родовым хозяйством. 44 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 ников»; деревенского старосты здесь нет. Эти наследственные владельцы (Erbexen) раздают землю, им принадлежит пустошь - общая марка: таким образом они становятся между действительно хозяйствующим человеком и раджей. Внутри последней категории, в свою очередь, различается два вида деревень. Или это - деревня pattidari: владение землей здесь долевое (надельное) и постоянное; после смерти владельца его часть переходит к потомкам и сородичам и, при повторных наследствах, дробится дальше. Или перед нами является деревня bhayachara: здесь земля принадлежит отдельным дворам соответственно их работоспособности или по рангу их владельцев. Наконец, существуют деревни, над которыми господствует одно лицо, как помещик и откупщик подати; это - деревни zamindari; из такого собственно помещичьего владения путем дробления образовались и указанные деревни pattidari. Особенностью индийских отношений является то, что между распорядителями подати и крестьянами вклинивалось большое число людей, которые присваивали себе различные виды ренты, так как подати там сдавались и пересдавались на откуп. Нередко таким образом возникали целые цепи из четырех и пяти получателей ренты. Между таковыми и группой крестьян- владельцев развивается кажущийся коммунизм. Там, где тяглые крестьяне хозяйничают коммунистически, они делят жатву, но не землю, доход разделяется между соучаствующими собственниками. Так что и здесь причины возникновения земельной общины - фискального порядка. В Германии также хотели видеть остатки первобытного аграрного коммунизма в дворовых союзах (Gehoferschaften) мозельской области, пока К. Лампрехт24 не установил их истинный характер*. Общее владение дворов состоит в настоящее время главным образом из леса, раньше оно состояло также из лугов и пашен, которые распределялись наподобие конов (Gewanne), впрочем, с повторяющимися переделами и жеребьевками. Однако и оно не является чем-либо исконным, но родилось из помещичьих отношений. Первоначально это была «помещичья экономия», которая обра- * Deutsches Wirtschaftsleben im Mittelalter I, 442 ff. Ср. дальше F. Rorig Zur Entstehung des Agrarkommunismus der Gohoferschaften. Westdeutsche Zeitschr. t. Geschichte und Kunst, Erganzungsheft XIII A906) 70 ff.; W. Dehnt*. Hauberge und Haubergsgenossenschaf ten des Sieerlandes. Breslau, 1900. Типы аграрного строя и проблемы аграр. коммунизма 45 батывалась мелкими крестьянами, участниками в общей марке. Так как, в конце концов, помещики-рыцари оказались не в состоянии сами вести хозяйство и считали выгодным возбудить собственнический интерес в крестьянах, они предоставили им землю под обязательством общего оброка. Таким образом и здесь выступает принцип круговой ответственности. Члены возникшей таким образом общины разделяли между собой землю окончательно или решали производить периодическую жеребьевку. Всеми этими примерами обнаруживается недоказанность в полном виде теории Лавеле*25, который думает, что в начале развития землевладения стоял всегда аграрный коммунизм в смысле общинной обработки, а не только в смысле общинного владения землей - две вещи, которые надо хорошо отличать одну от другой. На деле обработка поля всеми сообща, оказывается, не была первоначальным порядком. В науке по этому вопросу высказывались резко противоположные взгляды. В то время как социалистические писатели считают, что возникновение собственности было грехопадением, либеральные историки возводят ее существование возможно дальше, вплоть до времен предполагаемых предков человека. Поистине же нельзя высказать ничего определенного о первобытном хозяйстве человека, а если искать ответ на основании сравнения с порядками, господствующими у народов, не затронутых европейской культурой, мы не найдем нигде единообразия, но повсюду откроем сильнейшие различия, даже противоположности. В совершенно первобытном аграрном строе господствует так называемая мотыжная культура. Нет ни плуга, ни упряжного скота; пахотный инструмент - заостренный кол; мужчина ходит с ним по пашне и сверлит дыры, в которые женщина кладет клубни**. С этим могут, однако, со- * De la propriete, et ses formes primitives. P., 1874. (Есть рус. пер.) Статья «Feldgemeinschaft» Handwortebuch der Staatswissenschaften IV (составлена A. Meitzen"oM) дает хорошо ориентирующий обзор распространения этой формы хозяйства в различных странах. ** Главная противоположность между развитием аграрного хозяйства в Европе и в некоторых азиатских областях заключается в том, что первоначально ни китайцы, ни яванское население не знают молочного хозяйства, между тем как у нас в Европе, оно существует уже во времена Гомера. С другой стороны, у индийцев не бьют скота со времен тамошнего Средневековья, еще и доныне высшие касты отвергают потребление мяса. Молочный и убойный скот, таким образом, не разводится в очень обширной части Азии. 46 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 единиться совсем различные хозяйственные порядки. У гуа- тосов внутренней Бразилии существуют рядом, - причем нет необходимости предполагать, что этому предшествовали другие формы трудовых отношений - индивидуальное хозяйствование отдельных домов, без специализированного разделения труда между ними, ограниченная специализация труда внутри каждого дома и, наконец, ограниченный обмен между племенами. Противоположную крайность представляет собой накопление трудовой силы внутри одного гигантского дома; таков, например, «длинный дом ирокезов»26. Здесь женщины под начальством жены вождя все сгоняются вместе, начальница распределяет работу, и плоды труда делятся ею между отдельными семьями. Мужчина является воином и охотником, он берет на себя особо тяжелые работы: расчистку земли, постройку хижин, наконец, присмотр за скотом; эта последняя работа считалась первоначально почетной, потому что приручение животных требует силы, позднее такая оценка условно поддерживается традицией. Аналогичные порядки, мы видим, распространены по всей земле, в особенности у негритянских племен; повсюду полевая работа лежит на женщинах. § 2. Присвоение земли и общинные союзы. Род А. Виды присвоения Формы присвоения земли столь же разнообразны, как внешние формы аграрного строя вообще. Носителем присвоения повсюду первоначально является домовая община, но различие заключается в том, есть ли это отдельная семья, как задруга южных славян, или более обширный союз, вроде «длинного дома» ирокезов. Присвоение осуществляется по двум различным направлениям. Или вещественные объекты труда, особенно земля, рассматриваются, как трудовые орудия, тогда их чисто присваивает женщина и ее род. Или земля считается почвой, взятой копьем, завоеванной, и она защищается мужчиной; в этом случае она присваивается мужским родом или иным союзом мужчин. Во всяком случае в способах Присвоение земли и общинные союзы. Род 47 первобытного присвоения и разделения труда решающую роль играет не только экономический интерес, но также военные, религиозные и магические основания. Отдельное лицо в прошлом постоянно должно было считаться со множественностью союзов, к которым оно принадлежало. Такими союзами были: 1. Домовый союз. Структура его может быть различна, но он прежде всего является союзом потребителей. Домовому союзу могли принадлежать также и вещественные средства производства, особенно движимое имущество. Затем внутри него могло происходить дальнейшее присвоение, например, оружия и мужской утвари мужчинами с особым наследованием, украшений и женской утвари - женщинами. 2. Родовая община (SippeJ7. Она также является в различной мере носительницей присвоения. Она могла быть субъектом владения землей; во всяком случае, сородичи сохраняют, как остаток этого первоначально далеко шедшего права присвоения, определенные права на владения отдельных домовых общин, право возражения и первой покупки при отчуждениях. Далее родовая община берет на себя защиту безопасности индивида. Она практикует обязанность мстить и хранит право мести, претендует на участие в выкупах и на распоряжение женщинами, принадлежащими к роду, вместе с тем и на часть выкупа за невесту. Род может быть мужским или женским по филиации28. Если носительницей права присвоения собственности и других прав является родовая община мужчины, мы говорим об отцовском, в противном случае - о материнском потомстве. 3. Магический (религиозный) союз. Важнейший из союзов такого рода есть тотем29, который возникал во времена господства определенного типа анимистских верований. 4. Союз сельский или марковый, основанный на хозяйственном мотиве. 5. Политический союз. Он защищает страну, на территории которой расположена деревня, а потому обладает далеко идущими правами в отношении заселения этой страны и сверх того имеет право ожидать от индивида еще выполнения военных и судебных обязанностей, которым с другой стороны соответствует определенное право индиви- 48 М. Вебер. История хозяйства. Глава I да*; далее он обладает правом наложения повинностей и податей. Индивиду, далее, при известных обстоятельствах приходится считаться: 6. С «землевладыкой» (Grundherr)**, если земля, на которой он хозяйствует, не принадлежит ему самому. 7. С хозяином (Leibherr), если он не свободен лично, но является собственностью другого. Каждый отдельный германский крестьянин, например, в прошлом должен был считаться с землевладельцем-государем, с ближайшим господином и с судьей, из которых то один, то другой предъявляли особые требования на его услуги. В зависимости от того, были ли различны эти лица или они сливались в одном лице, различным образом складывалось аграрное развитие: в первом случае, когда владыки соперничали друг с другом, это благоприятствовало свободе крестьянина, в последнем случае - его несвободе. Б. Домовая община и род В наше время домовая община семейного хозяйства нормально является малой семьей, т. е. группой, состоящей из родителей и детей. Она покоится на законном единобрачном союзе, рассчитанном как союз постоянный. Хозяйство такой малой семьи ныне является в существенных отношениях потребительным союзом и отличается от доходного хозяйства, по меньшей мере, способом ведения книг. Внутри семьи существует индивидуальная распорядительная власть главы дома по отношению к отдельному имуществу жены и детей. Родство признается как с отцовской, так и с материнской стороны; значение его, однако, ограничивается областью предполагаемого наследственного права. Понятие рода (Sippe) в древнем смысле ныне потеряло жиз- * Ср. существовавшее вплоть до крестьянской войны эпохи Реформации право сельчан носить оружие. Обязанностям свободного человека таким образом соответствует определенное право. ** Немецкий термин Grundherr очень выразительно соединяет в себе понятие помещик и государь, особенно характерное для эпох с развивающейся «феодализацией отношений». В дальнейшем обычно слово это переводится просто «помещик» (для избежания громоздкости выражения «помещик-государь»), или говорится «господин», когда надо подчеркнуть его «власть». Во французской терминологии, обыкновенно, употребляется слово seigneur, но в нем исчезает конкретное указание на признак «владения», отмечается лишь «власть». - Прим. ред. рус. пер. Присвоение земли и общинные союзы. Род 49 ненность; остатки его можно еще увидеть в праве боковых родственников на наследство. И здесь возникает вопрос о древности и путях возникновения подобных отношений*. Социалистическая теория исходит из признания нескольких ступеней в развитии брака. Согласно ее воззрению первоначальным состоянием было некое беспорядочное половое смешение внутри орды (эндогамия30), соответствовавшее полному отсутствию частной собственности. Доказательство для такого допущения видят в различных предполагаемых пережитках этого первобытного состояния: в религиозных установлениях оргиастического характера у первобытных народов, в оргиях мясоедения, потребления алкоголя и наркотиков, во время которых рушатся все границы полового общения; в той добрачной свободе половых сношений также и для женщины, которая существует у различных народов, в половой разнузданности иеродулок31 Древнего Востока, которые отдавались безразлично всякому; наконец, в существовавших в различных местах - например, и у израильтян, обычае левирата32 - привилегий ближайшего сородича брать в жены вдову умершего и через то ему наследовать, в чем видят остаток первобытной эндогамии, которая постепенно перешла в притязание на одну определенную женщину. Второй ступенью развития, по социалистической теории, является групповой брак. Определенные общественные союзы (род, племя) состоят в брачных отношениях с другими, так что каждый мужчина одного считается мужем каждой женщины другого. Следом (результатом) существования такой формы считается отсутствие у индейских племен Америки других обозначений * Исследование вопроса восходит к книге J. J. Bachofen. Das Mutterrecht. 1861. Выдвинутая им теория происхождения семьи из «материнского права» представлена работами: Л. Морган. Первобытное общество. 1871, рус. пер. 1900, и Г. С Мэн. Древнее право. 1861, рус. пер. 1873. Эта теория и легла в основу социалистических работ: А. Бебель. Женщина и социализм. 1883; Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной собственности и государства. 1884; Н. Cunow. Zur Urgeschichte der Ehe und Familie. 1912. Реакцию против теории «материнского права» являют работы: Е. Гроссе. Формы семьи и хозяйства. 1896, рус. пер. 1900. Ср. стоящую на уровне научного положения вопроса и беспристрастно написанную книгу - Marianue Weber. Ehefrau und Mutter in der Rechtsentwicklung. Tubingen, 1907. Ср. еще W. Wundt. Volkerpsychologie, 7. u. 8 Bd. Leipzig, 1907. - J. Kohler. Zur Urgeschichte der Ehe. Stuttgart, 1897 (из: Zeitschrift fur vergleichende Rechtswissenschaft, 12 Bd.) рассматривает прежде всего явления, связанные с тотемизмом. 50 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 родства, кроме слов «отец» и «мать», которые применяются к любому человеку определенного возраста; указываются также единичные случаи существования таких групповых брачных отношений на островах Южного океана33, где известная группа мужчин обладает единовременно или последовательно правом половых сношений с одной женщиной, или группа женщин с одним мужчиной. Дальнейшей переходной стадией, по социалистической теории, является материнское право. Согласно этой теории в те времена, когда причинная зависимость между половым актом и рождением была еще неясна, домовая община состояла не из семей, но из материнских групп; только материнский род имел ритуальное и правовое значение. Эта ступень выводится из широко распространенного обычая авункулата34, при котором брат матери является защитником женщины и дети ему наследуют. Дальнейшей всеобщей стадией считается матриархат, при котором внутри определенных групп место их начальника занимается исключительно женщинами, и женщина является в особенности хозяйственной руководительницей домовой общины. Отсюда переход к отцовскому праву совершается через распространенный во всем мире обычай брака умыканием, причем в связи с этим, начиная с определенной стадии развития, половое смешение воспрещается на ритуальных основаниях и вместо эндогамии основным правилом делается экзо- гамиязь, т. е. допущение половых сношений лишь с женщинами из других групп; это достигается по большей части насильственным добыванием жен извне. Отсюда дальше развивается брак-купля. Доказательства такой последовательности развития находили в том, что даже у многочисленных культурных народов, которые давно перешли к договорному браку, брачные церемонии строятся на фикции насильственного увоза. Наконец, переход к отцовскому праву и к законному единобрачию, по социалистической теории, тесно связан с возникновением частной собственности и со стремлением мужчины обеспечить себе законных наследников. Вместе с тем совершается великое грехопадение; отныне рядом друг с другом стоят единобрачие и проституция. Такова теория материнского права и основанное на ней учение социалистических историков. Несмотря на свою несостоятельность в отдельных подробностях, она, как целое, Присвоение земли и общинные союзы. Род 51 является вкладом в разъяснение вопроса. Здесь еще раз подтвердилась старая истина о том, что воодушевленное заблуждение часто оказывается для науки плодотворнее, чем бездушный педантизм. Критика теории должна ближайшим образом обратить внимание на схему развития проституции, причем, разумеется, следует устранить из исследования всякую этическую оценку. Под проституцией мы разумеем половую отдачу себя за вознаграждение, ради заработка и в виде доходного промысла. В таком смысле проституция никоим образом не является продуктом единобрачия и частной собственности, но есть явление гораздо более древнее. Нет ни одной эпохи в истории и ни одной ступени развития, где бы нельзя было ее отыскать. Она редко обнаруживается у народов исламской веры; не замечаем мы ее и у некоторых дикарей; зато и наказания за гомосексуальную и гетеросексуальную проституцию встречаются также у таких народов, которыми пользовались, как доказательством правильности своей теории социалистические писатели, потому что у них нет частной собственности. Проституция постоянно и повсюду встречается как доходный промысел с классовой обособленностью проституток и по большей части с положением их, как париев, за исключением одного вида, именно сакральной проституции. Между такой профессиональной проституцией и очень разнообразными формами брака возможно расположить очень различные виды длительных или временных половых сношений, как переходные типы, которые далеко не все безусловно являются запрещенными в правовом или нравственном смысле. Между тем как в наши дни договор о половом наслаждении вне брака является недействительным по причине его позорности, turpi causa, в птолемеевском Египте36 царила свобода половых договоров, женщина соглашалась отдаваться за обеспечение продовольствием, и в случае непредоставления последнего за женщиной признавалась юридическая возможность обжалования, в подобных же случаях ей предоставлялись известные права наследования и другие права*. Проституция выступает, однако, не только в форме беспорядочной самоотдачи, но встречается и в сакрально уре- * См. J oh. Nietzold. Die Ehe in Aegypten zur ptolemaish-romischen Zeit (Leipzig, 1903). 52 М. Вебер. История хозяйства. Глава 1 гулированной форме, как ритуальная проституция, например, иеродул

Классика исторической социологии.

Общий смысл методологии великого немецкого социолога Макса Вебера (1864-1920) в области исторического познания сводился к тому, что одного описания исторических фактов недостаточно, история может претендовать на статус научной дисциплины лишь в том случае, если она использует логические приёмы, позволяющие разбираться в нагромождении фактов и свидетельств, находить закономерности и делать обобщения, которые дают возможность сводить элементы действительности к их причинам. Моделью познания действительности, по Веберу, служит?идеальный тип?, который он рассматривает как чисто теоретическое построение, позволяющее в сопоставлении с явлениями действительности оценить характер и степень завершённости. О практическом применении веберовских принципов исторического исследования позволяют судит две его работы, вошедшие в предлагаемую книгу.

В первой работе - ?История хозяйства? - Вебер прослеживает зарождение и развитие мирового хозяйства с древних времён до XVIII века. В то же время он рассматривает развитие мирового хозяйства на уровне развития семьи, рода, ремёсел, торговли, отдельных отраслей промышленности, а также других видов хозяйственной деятельности человека, влиявшие на это развитие. Анализируя нормы хозяйственного поведения, Вебер приходит к выводу, что существенную роль в становления капиталистических отношений сыграл?рационализм?, непосредственно связанный с формированием бережливости, расчётливости, предприимчивости, оборотливости, способности к риску. Свою работу?Город? исследователь начинает определением понятия города и его категорий. Пользуясь историческими данными не только Запада, но и Востока, он сравнивает между собой разные типы городов в процессе их развития, выделяя черты, присущие?идеальному типу? города, характерного для различных исторических эпох.

Представленные работы входят также в состав диска?Классики социологии?.

Рекомендуемая дополнительная литература:
В. Кеннингем. Западная цивилизация с экономической точки зрения
И. Кулишер. История экономического быта Западной Европы
Ф. Бродель. Динамика капитализма
А. Пиренн. Средневековые города и возрождение торговли
А. Пиренн. Средневековые города Бельгии
С. Стам. Экономическое и социальное развитие раннего города (Тулуза XI-XIII веков)
Я. Левицкий. Город и феодализм в Англии
Я. Левицкий. Города и городское ремесло в Англии в X-XII вв.
Л. Котельникова. Феодализм и город в Италии в VIII-XV веках
В. Рутенбург. Итальянский город от Раннего Средневековья до Возрождения
А. Сванидзе. Средневековый город и рынок Швеции XIII-XV вв.
Д. Митюрин. Макс Вебер за 90 минут